Змеище опять уподобилось указателю.
Я в этот миг думала как бы поделикатнее попросить обитательницу Унаровой головы покинуть мою руку… Змейка тяжело вздохнула, действительно издала вздох, повернулась ко мне и вновь изобразила знак вопроса.
— Страшно мне, — неожиданно призналась.
Вопросительный знак стал еще более вопрошающим.
— Действительно страшно!
Хвостик змейки оторвавшись от обвивания моего запястья, указал на змейку — кажется, кое-кто догадался.
— Да, я вас боюсь, — не стала отрицать очевидное.
Хвост вернулся обратно в обвивающее состояние, а вот вопросительный знак трансформировался в… улыбку! Наглую такую, после чего змейка подмигнула мне красным глазом и снова стала указателем направления движения. И вот стало мне интересно — наглость это отличительная черта всех сопричастных к роду Тьер?!
Не поддаваясь обаянию мелкой сопровождающей, я осторожно перехватила ее двумя пальцами и освободила свою руку. Красноглазое создание во все время действа печально на меня взиравшее, издало еще один печальный вздох, и взгляд такой… несчастный. Победила змейка.
И была этим фактом так довольна, что в наглую пританцовывала на моей ладошке, но так радостно, что уже спустя всего два лестничных пролета, я смотрела на нее с улыбкой. Вот так вот мы спустились в холл, где я отчетливо расслышала гул отдаленных голосов двух лордов Тьер и одного лорда Эллохара, но змейка указала в противоположное от них направление, туда я и направилась.
Пройдя через весь холл, а он тут был просто огромный, дошла до неприметной двери… и едва ее открыла, замерла на пороге, вдыхая аромат сладкой каррисы. Змейка же, осторожно сползла по моей руке, свесилась, спрыгнула на тропинку, вымощенную чем-то очень горный хрусталь напоминающим, и помчалась вперед. Я осторожно шагнула вслед за ней.
Здесь был сад… необычный. Ягодный. И фруктовый, впрочем, приглядевшись, я увидела и овощи… всех цветов радуги. Действительно разных — на одном кусте росли круглые овощи от оранжевых до темно-филетовых цветов. И все это многоцветие красок был невероятным и начиналось от самой земли — с ягод, до кустов и достигало деревьев. И среди цветов росли, зрели, вызревали фрукты, овощи, ягоды… Правда армат каррисы был сильнее всего.
И тут я, ошеломленная увиденным, услышала удивленное:
— Каэс, что там?
Тишина.
— Девушка?
Опять тишина.
— Красивая девушка? Нет? А какая?
Голос мне был незнаком совершенно.
— Человеческая девушка? — снова вопросила неведомая леди. — Дэя?! — пауза и радостное, отголосками разнесшееся по всему саду: — Дэя!
Умом я понимала — Царапку увижу, и даже догадалась что в образе живом, не кошки, но чтобы так… На сверкающую дорожку выскочила — леди. Темная леди. С почти черной кожей, по-кошачьи раскосыми глазами, тонким длинным носом и клыками, обнаженными в радостной улыбке. А еще леди поспешно стягивала перчатки, открывая моему взору черные чуть загнутые когти, венчающие длинные тонкие пальцы.
— Дэя! — она была так рада меня видеть.
А я как-то смутилась, и в первую очередь того, что это была малознакомая леди, а не моя родная Царапка. Но ее это ничуть не смутило — темная налетела на меня, сжала в объятиях, и вот так вот закружила, демонстрируя недюжинную силу. Но почти сразу отпустила, обхватила лицо ладонями, всмотрелась в глаза и понеслось:
