Камень посыпался, смотреть на степень повреждения стены я не решилась, испуганно сжавшись и даже глаза закрыв.
– Моя! – одной рукой он упирался в стену, второй прижал к себе с такой силой, что стало тяжело, очень тяжело дышать.
Прикоснулся губами к волосам, сделал глубокий вдох, словно хотел меня не только вдавить в себя, но еще и вдохнуть.
– Моя маленькая…
И на этот раз с такой нежностью. И как-то сразу после этого перестало быть страшно и жутко, и стало, наоборот, как-то хорошо и правильно, а еще очень-очень тепло где-то в груди и абсолютно пусто в голове. В следующее мгновение руки, подло и коварно предав собственную хозяйку, полезли обнимать воина. То есть они сначала скользнули по его мускулистой груди, потом обвили шею, а затем каким-то немыслимым образом я вдруг обняла его, прижалась, уткнулась носом и прикоснулась губами, просто добраться выше рост не позволял, а поцеловать так хотелось, что я не удержалась.
Воин вздрогнул, и вторая его рука прекратила изображать подпорку для стены и скользнула вниз по моей спине, задержавшись на мгновение на бедре, а затем плавно перекочевав на более мягкое место… Следовало бы оскорбиться, но почему-то именно этот весьма собственнический жест спровоцировал очередной бунт гормонов. Да что там бунт – это была целая революция, во время которой мозг подал в отставку, сердце отстукивало чуть ли не барабанную дробь, в голове потемнело, а дыхание снова стало прерывистым…
А затем по венам побежал огонь! Самый настоящий, дикий и неистовый. Он вспыхнул, едва приподняв меня стремительным движением, воин начал покрывать жаркими поцелуями лицо, шею, плечи, и я лично рванула застежку на куртке, чтобы, изогнувшись в его руках, позволить ласкать меня ниже и ниже… и вообще всю! И…
– Девочка моя, что происходит? – Голос шефа изничтожил все мое блаженное состояние.
И не только мое, – блондинистый воин, причина революции моих гормонов, также замер, явно возвращаясь в реальный мир. И я вдруг осознала, что в момент наших с блондином обнималок наушник чуть выехал из собственно уха, и, следовательно, воин все слышал. От стенки мужик отлип мгновенно, меня снова схватили за плечи и послышался глухой вопрос:
– Кто?!
В отличие от воина, я от состояния дикого возбуждения отходила дольше и потому для начала отдышалась, потом застегнула мастерку, затем поправила волосы и только после этого, вспомнив местность, где нахожусь, и роль, под которую шифруюсь, нагло ответила:
– Клиент.
Тар-эн стремительно склонился к моему лицу, произнес:
– Не лги мне, женщина. У тебя, кроме меня, никого не было.
Ого, догадливый. Или знает? Кажется, я врубилась, к чему были эти обнюхивания. И мне бы помолчать, но…
– Тешь себя надеждой, – ехидно ответила я.
В следующее мгновение я оказалась переброшена через широкое и могучее плечо. Я и вякнуть ничего не успела, как понесли меня, в порванном плаще, в одной туфле, со свертком, который каким-то чудесным образом вообще повис, зацепившись за пояс, в совершенно неизвестном направлении. И собиралась я возмутиться или даже на помощь позвать, ибо воинов вообще тут было немало, но, когда блондинистый шагнул в тень проулка, я, извивающаяся на его плече, узрела въезд пяти воинов клана МакВаррас на площадь. И желание кричать отпало мгновенно – как бы там ни было, но на повторный интим с конкретно этим воином я согласна, а вот на первый с тем самым Дьяром – нет!
В итоге, поерзав и устроившись удобнее, я решила снизойти до беседы:
– Слушай, воин, – обратилась я к спине и тому, что пониже спины и сейчас было в движении, – давай поговорим.
