хочу! Просто больно и тошно одновременно! Просто душит злость!
— С какой стати я должна оправдываться? Я переболела тобой, Алекс, — отвечаю едва слышно, — ты вышвырнул меня со своей планеты, потому что не получил того, чего так сильно желал… точнее, мы оба желали. Неважно. Теперь неважно. Ты не хотел меня видеть? И не надо! И да, я люблю Рорха… и Пита тоже. Это правда, делай с этой правдой что хочешь!
Я не смотрела на Алекса и точно знала, что он тоже не смотрит на меня. Мы сидели в кабине роскошного хаена, такие близкие и такие далекие одновременно, и мне казалось, что я слышу, как рвется на части моя душа. А потом Алекс тихо прошептал:
— Прости…
— Ой, как сильно я не люблю это слово, — я горько усмехнулась, — что на этот раз скрывается за очередным «прости»?
Я посмотрела на холодного и какого-то словно неживого Алекса, который бледными губам и произнес:
— Ты его больше не увидишь.
О-о-о, во мне взыграла злость, даже не так — ярость, блин!
— Значит, так, да? — язвительно вопросила я. — Значит, соперников мы не терпим, да?
— Да.
— И в благородство больше играть не будешь? — прошипела я.
— Нет.
— И опять запрешь меня?
— Да.
— И что, так и будешь держать всю жизнь рядом, лишь бы другому не досталась?
— Да.
— Что, не хватает мужества признать, что кто-то оказался лучше, чем ты?
— Не хватает… — честно признался Алекс.
В этот момент я готова была его убить. Просто треснуть чем-то по голове, а потом кастетом по почкам, по почкам раз десять, чтобы на всю жизнь запомнил!
— Ненавижу тебя! — с ужасом понимая, что начинается истерика, возопила я. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Тормоз несчастный, придурок с манией величия, идиот! Да откуда ты взялся на мою голову со своими пирогами?! — Алекс оторопело взирал на меня, явно шокированный моим поведением. — Да пошел ты куда подальше, рабовладелец танаргский!
Я ожидала, что он меня сейчас ударит, такое у него лицо было, но вместо этого Алекс весь как-то сгорбился, поник и с болью в голосе спросил:
— За что ты его полюбила?.. Он же урод…
И вот кто меня теперь за язык потянул, а?
— Урод — это ты, Алекс! — я почти кричала. — Только ты моральный урод, а это еще хуже!
Я сказала и сама испугалась своих слов, а мужчина моей мечты совершенно убитым голосом ответил:
— Я… знаю… Знаю… Прости…
— Вот не надо мне этого «прости»! Я уже боюсь этого слова!
Но он снова прошептал:
— Прости…
С этими словами он очень аккуратно взял меня на руки, вынес из хаена, поднял вверх, внес в каюту, положил на кровать и, не взглянув на меня, ушел.
— И как это понимать? — спросила я у запертой двери.
Попсиховала, конечно, пошвырялась всем, чем нашла, потом села на кровать, включила Tixer, набрала номер Пита. Через пару секунд на меня взглянул мой пухлый друг. Под глазом у него красовался
