успокоиться, потому что… убил бы! Потом хотел зайти и… не мог решиться. Все надеялся, что она выйдет и… Глупо, наверное…
— Наверное, — согласилась женщина. — А кто бывает умным, когда влюблен?
— Я не влюблен! — гневно ответил Алекс.
— Надеюсь, — усмехнулась Ада, — странно видеть тебя вот таким… эта девочка меняет тебя, Алекс. И не в лучшую сторону.
Серые глаза чуть сузились, и все же гнев он сдержал. Сжав кулаки, сестра взглянула на брата, хотелось сказать многое, но сказала лишь:
— Не губи… ни ее, ни себя!
Алекс молча вошел в комнату. Лика спала, обняв подушку, а по ее щекам змейками застыли разводы от туши.
Присев на край кровати, он прикоснулся к ее губам. Нежно обвел по контуру, и, хоть помады там уже почти не было, след на его руке остался. С грустной улыбкой Алекс погладил ее теперь длинные черные волосы и тихо произнес:
— Привет, Лика… — Его взгляд упал на поблескивающую в солнечном свете сережку.
Изменившись в лице, Алекс аккуратно снял ювелирное украшение, присмотрелся к нему и со всей злости ударил камнем по столику… Фальшивый бриллиант рассыпался тысячей стеклянных осколков, обнажая элементы микродеталей…
Несколько долгих минут Алессандро Девелри сидел, уставившись на блестящие крошки стекла, затем сокрушенно произнес:
— Лика, Лика… Мы так верно представились при встрече, ты — дура, а я идиот!
Он сидел еще несколько минут, затем, пробормотав: «Точно идиот», — наклонился и поднял разбитую сережку.
Утро встретило меня гомоном птиц и сладким ароматом цветов. Потянувшись, я вскочила, и странная легкость наполнила все тело. Жизнь снова была прекрасна и вообще… в мужиков нужно влюбляться нормальных, а не в идеальных!
Подойдя к зеркалу, долго смотрела на себя, зареванную и измазанную черными подтеками, и уверенно произнесла:
— Ты больше не будешь плакать из-за этого… сволочи этой! И все его снимки выбросишь! — В отражении я увидела, как погрустнели мои глаза при этой мысли, — ну ладно, тот, что в спальне, можно оставить… Ну кого я обманываю?
Отражение в зеркале молчаливо ответило: «Себя!»
— Какая же я ДУРА!
С усмешкой подумала, что теперь придется чистить информацию со снимателей.
Едва успела завершить утренние процедуры, в двери постучали. Разрешив войти, увидела Дайона:
— Доброго утра, завтрак вам принести сюда, или же вы согласитесь спуститься в аскене?
О нет, с меня хватит.
— Сюда, если вам не трудно. — Я попыталась мило улыбнуться и сама сообразила, что улыбка была жалкой.
Мужчина словно хотел что-то сказать и, судя по выражению лица, все же решился:
— Вы меня простите за вчерашнее…
Это он о чем?.. А Дайон продолжил:
— Ну, я же не знал, что ваш жених не с одной подругой, а со всеми… и…
Простонав, я села на кровать и закрыла лицо руками. К счастью, он ретировался раньше, чем мои
