твари лишь к костру боялись приблизиться. Или к странным зеленым огонькам,
которые словно опоясывали их лагерь? А варвары не так просты, как кажется!
Хелл тяжело вздохнула, сняла ментальный блок и мысленно ответила:
'Не хочу!'
Он отреагировал мгновенно, подтолкнув ее по направлению к костру.
'Давай поговорим, - не выдержала девушка, - имя у тебя хоть есть?'
Он улыбнулся, в темноте его глаза чуть светились голубым светом, затем
отрицательно покачал головой и подтолкнул ее к костру уже более настойчиво.
По сравнению с наемницей варвар был великаном, даже выше Беса, потому что
Хелл ему едва до плеча доставала, и это почему-то разозлило:
Да пошел ты! - вслух произнесла Хелл, вновь выстраивая ментальный блок, -
бабой твоей я все равно не буду, для детей себе другую дуру ищи! Или сбегу или
тебя убью!
Варвар тяжело вздохнул, подхватил ее на руки, отнес к костру, снова посадил на
шкуру. Принесенное им мясо она запустила в него же, даже не сомневаясь, что
эта скотина увернется - с его-то реакцией!
Ее отказ от ужина варвар воспринял спокойно, сел со своими, весело
переговариваясь, они поели. Затем один остался сидеть у костра, а остальные
начали укладываться. На наемников никто и не смотрел. Хелл увидела, как один
из них рисует символ побега и отрицательно покачала головой:
В степь ночью лучше не соваться, - на межмирном громко произнесла она, -
там тварей полно, и шагу от лагеря ступить не получится. Иначе я бы тут не
сидела.
Наемники сникли, ее знали слишком хорошо, чтобы не верить. Деймас подошел
к ней, лег рядом, с силой уложил Хелл на бок, прижался к ее спине и вскоре
уснул. Сказать, что она не сопротивлялась столь наглому обращению, это ничего
не сказать, но рядом с ним она чувствовала себя маленьким ребенком, ручки
которого просто сжали, игнорируя сопротивление. А кричать она могла сколько
угодно. Она и кричала, надеясь что хоть спать не даст, потом ругалась, под конец
уснула, чувствуя его дыхание на своих волосах.
Утром ее укутали, посадили на ящера и повезли. Чувствуя себя фарфоровой
куклой, Хелл и не сопротивлялась, так и балансируя на гране дремы. Варвар
посадил ее к себе лицом, обнял одной рукой и дрема превратилась в сладкий сон,
под мерное покачивание ящерки.
Отряд двигался по узенькой тропинке между скал, поднимаясь все выше, и
вскоре наемница проснулась, дрожа от холода. Оглянувшись вокруг, она увидела
снег повсюду, а ледяной ветер пробирал, казалось, до костей. Ее варвар,
почувствовав, как девушка дрожит, одним движением поставил ее ножки под
свою длинную рубашку из странной мягкой ткани, которую Хелл вначале
принимала за шкуру. Под тканью было тепло, и после очередного порыва
ледяного ветра, наемница, забыв про принципы, рванула под его рубашку,
прижалась к телу, стараясь унять дрожь и чувство собственного достоинства.
Когда перестало колотить от холода, Хелл невольно покраснела, ощутив, что
сердце у деймаса начало биться сильнее, а учитывая, что она и ногами его
обнимала, другие признаки проснувшегося желания было трудно не заметить.
Уняв собственное сердцебиение, Хелл попыталась выбраться из-под рубашки, но
ее прижали сильнее, не давая возможности пошевелиться. Да, размечтался! Хелл
нанесла удар в солнечное сплетение, затем еще один напротив сердца,
