А ниже: «Написанное выше подтверждаю абсолютно и полностью, обещаю исправиться и вернуть доброму дяде Алексу его золотые яйца.
Маргарита Ильева».
И собственно подпись. Моя, естественно.
Справившись с первым шоком, я начала с задумчивого:
– Хороший контракт, – а закончила глубокомысленным, – но с самомнением у тебя проблемы, Александр.
– Почему же? – насмешливо поинтересовался Стужев.
– Ну, знаешь, – я свернула и протянула ему свиток, – я всегда подозревала, что у парней особенное отношение к своим органам, но, по-моему, еще никто не называл собственные… эм… как их там, золотыми.
Князь усмехнулся и весело ответил:
– Боюсь, Маргош, к психотерапевту мы пойдем вместе.
– Это еще почему? – не могла не поинтересоваться я.
– Ну, – усмешка расплывается в ехидно-издевательскую улыбку, – ты первая девушка, которая мечтает оторвать парню… эти, как их там.
– Я?!
– Ну не я же соотнес уворованные и золотые собственно с моими исправно работающими. – Кто-то откровенно потешался надо мной.
Медленно краснею.
– Пиво, Маргош, – мягко напомнили мне.
– Клофелин, – мрачно созналась я.
Стужев посуровел, задумался, что-то прикинул и спросил:
– Сколько таблеток на бутылку?
– По одной…
Изогнутая бровь, насмешливый взгляд.
– Не умеешь травить – не берись, – с усмешкой произнес Князь. – Марго, на будущее – клофелин в пиве не работает плюс доза маленькая. Но…
И пауза.
– «Но»? – Шея затекла от необходимости смотреть на Стужева.
– Но месть все равно свершится, – он улыбнулся, – идем.
– Мстить? – не поверила я.
– Невмешательство порой самый идеальный способ позволить судьбе сделать всю грязную работу за тебя. Идем, маленькая мерзость, здесь сейчас очень небезопасно станет, но наши милые друзья об этом еще не догадываются.
Стужев подтолкнул меня к выходу.
Мы вышли на порог круглого домика с красной черепичной крышей, и Князь повел себя странно. Да и меня тоже странно повел – не по дорожке, и не к мостику, и даже не к реке – а в сторону, в обход домика, через кусты и буераки. И едва я попыталась возразить, прошипел: «Тихо». Прошипел так, что я умолкла.
Ежевичные кусты больно царапнули, принимая в колючие объятия, а после Стужев встал позади меня и совсем неделикатно накрыл рот ладонью. Мой рот.
В следующее мгновение перед домиком вдруг заплясали черные смерчи! Три штуки! Я замерла, глядя на чудо природы, а Князь прошептал:
– Темные.
Я вздрогнула, он добавил:
