двору, мимо конюшни, откуда пар валил и пялились на меня алыми глазами два монструозных коня с ехидными мордами, мимо загона с коньками-горбунками, в смысле мелкими, крылатыми, двугорбыми, с челкой и длинными ушами, мимо сарайчика с коврами-самолетами, мимо…
– Ага, клептомания у вас тоже семейное, – глубокомысленно заметила я.
– Маргош! – Стужев затормозил резко, так что я тормозила носом в него. Отделив меня от собственно своей груди, Князь сжал волосы на затылке, заставляя посмотреть на себя, и прошипел: – Слушай, ведьма, не доводи меня.
Глядя в серо-синие глаза, я прошипела в ответ:
– Слушай, Кощей на выгуле, не шипи на меня!
Глаза напротив заледенели. Почему-то мне подумалось, что монструозные коняки сейчас поржут… И стало мне как-то нехорошо.
– Ой, – прошептала я, – что-то меня опять тошнит…
Взгляд стал совсем злым. В следующее мгновение фольклорная лапа метнулась к моей шее, я была вздернута на полметра от земли точно, но доступ к кислороду мне не перекрыли, и оставалось выдать только одно:
– Тоже читал «Пятьдесят оттенков серого»?
Ответ заядлого читателя прозвучал странно:
– Утопил бы!
– Пока душишь, – болтая ногами, просипела я.
– Не думал даже, но теперь терзает меня непреодолимое желание заняться именно этим, – сказал Стужев, глядя в мои глаза.
Серьезно так сказал, уверенно. А потом и добавил:
– У тебя есть три варианта, Марго: ты возвращаешься домой и поверь, не пройдет и часа, как Мастер отдаст приказ на твое уничтожение, либо я оставляю тебя здесь без прикрытия, и тогда гарем Демона станет для тебя началом взрослой жизни и собственно ее концом, и вариант третий – ты заткнешься, а я постараюсь разрулить ситуацию. Вопросы?
К этому моменту спрашивать что-либо стало уже страшно.
– Нет вопросов? – прошипел Кощей психованный.
Попытка отрицательно мотнуть головой проконала – Князь отпустил, схватил за руку и потащил дальше. Кстати, да – позади раздался ехидный ржач монструозных коняк. А вот горбунки смотрели на меня очень сочувствующе… Мне меня сразу так жалко стало.
– Нет, Стужев, я в тебя точно никогда не влюблюсь, – сказала я, потирая шею. – А знаешь почему?
– Мм-м? – отозвался он, продолжая целенаправленное движение к домине.
– Потому что ты сволочь, – честно сказала я и, едва взглянул, добавила: – Да, я заткнулась, ликуй, сволочь фольклорная, заткнулась уже.
Князь замер, но через секунду продолжил торопливое движение. Однако не успели мы подойти к двери, как та распахнулась, являя высокую светловолосую белокожую синеглазую женщину лет тридцати в белом длинном сарафане, отороченном синей лентой и жемчугом. В общем, это была Снегурочка!!!
– Мама, это Рита, – с ходу произнес Стужев, швыряя меня родительнице в раскрытые уже для него объятия. – Дед где?
Невольно обнимающая меня Снегурка потрясенно на меня смотрела, я вообще молчала, Князь прошипел:
– Сам найду.
И направился в дом, обойдя нашу живописную композицию.
Но маман у него была не лыком шита, и вслед ему понеслось:
– Ты б хоть оделся, сына!
«Сына» остановился, посмотрел на собственный голый торс, мотнул головой и помчался вверх по
