абсолютно естественно, как мне кажется, для женщины.
Я напряглась сначала, а потом расслабилась, услышав его последние слова. Меня странно расположил этот слишком интимный разговор при "вечернем" освещении в пищеблоке, и мы вдвоем...
- Да, Эриас, это правда. В отношении основных достоинств для любого кариярца я ущербна.
Он снова недоверчиво оглядел меня, при этом продолжая медленно есть.
- А как на Карияре воспринимают межрасовые браки?
Я напряглась, ощущая, как надежда неуверенно всколыхнулась во мне. Очень тщательно взвешивая каждое слово, выговорила:
- Ну, насколько мне известно, согласно теории Древних о заселении различных миров со схожим геномом, то мы не очень-то и отличаемся друг от друга.... - В этом месте, я некстати вспомнила планы императора. - По крайне мере, император Хартана очень умело пользуется этой теорией и результатами многих исследований, подтверждающих ее, чтобы подмять под себя всех в известных на данный момент галактиках.
Эриас задержал вилку на весу, слушая мой злобный выпад в сторону империи, а потом улыбнулся одними глазами:
- Вижу, это для вас больной вопрос?!
- Скорее насущный, я бы сказала.
Эриас нарочито медленно кивнул, соглашаясь. А потом снова принялся за еду, предварительно напомнив:
- Вы не ответили на первый вопрос. Как на Карияре относятся к межрасовым бракам?
Я смутилась вновь и тихо ответила:
- Положительно. Новая кровь усиливает генофонд населения планеты. Так думают не только простые граждане Карияра, но и правящая семья.
Он аккуратно собрал приборами остатки еды со своей тарелки, удовлетворенно выдохнул и, дожевав, заметил, вызвав у меня желание выпятить грудь колесом от гордости:
- Вы великолепно готовите. Я еще ни разу в жизни не ел настолько вкусно приготовленную еду. Даже моя матушка не сравнится с вами, Лельвил. Для любого доргара у вас имеется довольно много достоинств и талантов, чтобы ими гордиться. Или чтобы удачно выйти замуж...
Последние слова меня смутили, а вообще, надоело муссирование моей холостяцкой жизни. Раз он может ее обсуждать, значит, и я могу затронуть его личную жизнь:
- А вы, Эриас, любили?
Довольство с его лица сползло, сменившись напряжением. Прищурив свои глубокие синие глаза, снова откинулся на спинку стула, наблюдая за выражением моих глаз, и ответил:
- В своих первых серьезных отношениях, возможно, да, тем больнее было от предательства. Но тогда я был слишком молод и быстро справился... Во второй раз скорее скучно было, а женщина оказалась весьма настойчивой в стремлении исполнить свою мечту стать женой военного... Показать всем свою смелость... В итоге, мои кости мыли все кому не лень. Сейчас мне сорок восемь, и я понимаю, что это не возраст, чтобы думать - жизнь уходит, но мое положение и работа заставляют по- другому оценивать свою жизнь и иначе расставлять приоритеты. Я, скажем так, домашний человек, но у меня кошмарный характер. Я слишком большой собственник, чтобы делиться с кем-то своей женщиной... - Твердый взгляд на меня и он продолжил признания: - Я вспыльчив, обладаю бешеным темпераментом, которым не всегда получается управлять...
Затаив дыхание, я слушала его откровения, а он неожиданно резко подался вперед и, изумив меня, а возможно и себя, мягко погладил меня по щеке, скрытой тканью надири.
- Меня все время мучает вопрос - какая на ощупь твоя кожа? Мне кажется, нежная, как лепесток цветка.
