— Не знаю. Мы сражались, и она потеряла сознание. Никаких ран я найти не смог.
Сара знаком велела ему уйти.
— Подождите в коридоре, лэрд, Оставьте нас втроем. Мы позаботимся о девочке. Думаю, ничего серьезного. Последнее время она сильно уставала.
Кэлен нахмурился и неохотно позволил Гэннону увести его из комнаты. Он не замечал, что Рионна устает.
Его терзали угрызения совести. Он рано будил ее своим желанием любовных игр и ласкал едва не до рассвета, не понимая, как это тяжело для нее. Но она стала потребностью, объяснить которую он не мог.
Он просыпался, желая ее так сильно, что это переходило все границы, превратилось в мучительную необходимость владеть ей, оставить на ней свое клеймо.
А в конце дня ему не терпелось уйти в спальню, где они на равных владели друг другом. Он обожал, когда она взбиралась на него верхом, полная решимости взять его с такой же страстью, как брал ее он.
Да, он хотел обладать ею. Но она хотела этого не меньше. И это ему очень нравилось.
— Что так долго? — процедил Кэлен, принимаясь метаться по коридору.
— Прошло лишь несколько минут, — возразил Гэннон. — Уверен, что девочка здорова. Может, просто съела что-то, и ей стало нехорошо.
— Сара говорит, что она последнее время сильно уставала. Почему я не заметил?
— Ты слишком занят тренировкой воинов, и поэтому тебе ни до чего нет дела. Она крепкая девочка. Не сомневаюсь, что она скоро встанет и снова нападет на тебя с мечом.
Кэлен угрюмо поморщился и покачал головой, но, прежде чем успел сказать, что отныне запрещает всякие игры с мечом, дверь открылась, и Сара высунула голову.
— Мне нужно поговорить с вами, лэрд. Прямо здесь, потому что девочка очнулась.
— С ней все в порядке? — допытывался Кэлен. — Я должен увидеть сам.
Сара подняла руку:
— И нечего зря волноваться. Девочка здорова. Ей просто нужно немного отдохнуть. Полагаю, вы не знали, что она носит…
— Носит? Что именно? — тупо осведомился Кэлен.
Сара подняла глаза к небу:
— Ребенка, конечно. Она беременна, вот и все.
Кэлен продолжал стоять неподвижно, не в силах сообразить, что пытается втолковать ему Сара. Кулаки сжались сами собой. Его захлестнула ярость.
Сара явно посчитала такую реакцию странной, но ему было все равно. И думал он только о том, как надерет жене уши, едва она немного оправится.
Повернувшись к Гэннону, он показал на дверь:
— Ей запрещено покидать эту комнату до конца дня, а также вставать с постели. Присмотри за ней.
Повернувшись, он пошел по коридору. В этот момент он жаждал крови. И не важно чьей. Довольно с него Макдоналдов и их явной неохоты выполнять требуемую от них работу, необходимую, чтобы стать достойными воинами.
Стыд и позор, что их хозяйка — больше мужчина, чем все они, вместе взятые.
— Обычно мне не нравится, когда ты противоречишь мужу, но воины считают, что он тебя
