Он потащил ее назад к лестнице. Кэрри вслепую ударила моджахеда локтем — противник охнул и еще крепче ухватил ее за шею. На нем был белый халат; лица Кэрри не видела, зато ощущала вонь — запах пота и страха. В этот момент в коридоре вновь показался Кримзон: похоже, вернулся в поисках Кэрри.
— Помогите! — крикнула она.
—
Кримзон припал на колено и взял карабин на изготовку.
— Отпусти ее! — крикнул он.
— Брось оружие, или я ее убью! — отозвался моджахед. — Брось, или она труп!
Кримзон невозмутимо продолжал целиться.
— Кримзон! Стреляй, не бойся за меня! — прокричала Кэрри.
— Предупреждаю… — начал было говорить моджахед, но тут Кримзон нажал на курок.
Пуля едва не чиркнула Кэрри по щеке; хватка на шее ослабла.
Кэрри обернулась подобрать пистолет. Боевик лежал на боку и пялился в никуда. Во лбу у него темнела дырка от пули.
— Спасибо… — хотела поблагодарить Кримзона Кэрри, но тот перебил ее:
— Черт подери, дамочка, не отставайте! Если с вами что случится, капитан с меня шкуру спустит.
Схватив Кэрри за руку, он потащил ее за собой.
Когда они присоединились к группе «Браво», те выходили из операционной. Один из бойцов не дал Кэрри войти в зачищенное помещение — преградил ей путь и покачал головой.
— Лучше вам этого не видеть, мэм. Там дети… две сестры и маленькие дети. Всех убили. Поверьте на слово: такое потом не забудете.
— Ходу, ходу, сучье семя! — прокричал стоявший у лестницы мастер-сержант Тревис. — Нам еще два этажа зачищать.
— Абу Убайду видели? — спросила Кэрри.
— Восьмерых положили. Хотите — осмотрите, — ответил Тревис.
Кэрри вслед за ним поднялась на верхний этаж, где шла ожесточенная перестрелка. Один из солдат пальнул в открытый дверной проем из подствольника; едва прогремел взрыв, как бойцы группы «Браво» устремились зачищать отделение: на ходу они стреляли из автоматов «МР-5». Грохот стоял оглушительный. Тревис и сержант Колфакс отошли чуть назад, и мастер-сержант стволом автомата указал в сторону двери с табличкой «Крыша» (на арабском и английском). Открыв эту дверь, они поднялись по металлической лестнице к выходу.
Тревис проверил дверь — та была заперта. Тогда он достал гранату и сделал знак Кримзону, самому крупному бойцу в группе. Тот кивнул и ударом ноги вышиб дверь; одновременно с этим Тревис метнул гранату на крышу.
Группа отошла на лестницу и дождалась, пока грянет взрыв. Затем все разом выбежали наружу — их встретили огнем из «АКМ». Кэрри благоразумно осталась на лестнице. Кримзон, вставший в проеме, закрывал ей обзор. Вот кто-то вновь метнул гранату, и взрыв эхом отозвался в лестничном колодце. Загрохотал еще один «АКМ», и кто-то выкрикнул:
«Я ранен!»
Кримзон прицелился и дал очередь из карабина, потом еще одну и еще.
Стрельба внезапно стихла. Только отрывисто гремели вдалеке автоматные и пулеметные очереди да выстрелы из пушек. (Только бы из танковых, только бы из танковых!) Мимо Кэрри, стреляя на ходу, пронеслись и выбежали на крышу капитан Маллинз и двое его людей.
— Твою мать, — выругался кто-то.
— Где женщина? — крикнул капитан. — Бандит! Где она? Сюда ее, быстро!
Кримзон жестом велел Кэрри выйти наружу. Яркий свет ослепил ее, и Кэрри прищурилась. Один из бойцов перевязывал Тревису руку; у кондиционера лежало два мертвых моджахеда, третий — в белом халате, лицом кверху — у парапета. Впрочем, Маллинз хотел показать другое.
