Ну все, тупик, а сведений мало. Что бы еще спросить у Мариэль? Ясно одно: этот Мохаммед причастен к несостоявшемуся теракту в Нью-Йорке.
— Ты когда-нибудь гуляла с ними? Вы вместе фотографировались? — спросила наконец Кэрри.
— Мохаммед не хотел фотографироваться. Как-то раз Дима попросила меня сфоткать их вместе на набережной. Не успела я взять их в кадр, как Мохаммед вырвал у меня из рук камеру и разбил ее.
— Значит, его фото нет?
Мариэль покачала головой… но не сразу. Выходит, она врала.
— Фото есть, так? — надавила на нее Кэрри.
Сердце бешено колотилось. У нее словно открылся ультрачувствительный слух. Кэрри слышала, как колотятся сердца — ее и Мариэль. Слышала музыку за стенами, разговоры клиентов клуба. Господи, это все лекарство. Только не сейчас, все и так висит на волоске!
Мариэль молча отвернулась.
—
Чутье подсказывало — и Кэрри от души надеялась на свой здравый рассудок, — что ответ Мариэль все изменит. Она будто уподобилась святому Павлу на дороге в Дамаск (сказывалась учеба в католической школе), который с трепетом ждал, что скажет ночной гость.
Посмотрев Кэрри в глаза, Мариэль будто заглянула ей в душу. Потом достала из сумочки сотовый и покопалась в его содержимом.
— Я незаметно сняла Мохаммеда. Не знаю зачем… — Она прикусила губу. — Хотя нет, знаю: чувствовала, что он погубит Диму и фотография пригодится в полиции.
Мариэль показала фото на телефоне: Дима в узких шортиках и футболке на набережной; напряженная, она обнимала стройного меднокожего мужчину с курчавыми волосами и трехдневной щетиной. Он слегка щурился на солнце, стоя вполоборота к камере. Кэрри с трудом могла поверить своей удаче. Она словно кончила, такой ее охватил восторг.
Попался, сволочь!
— Это фото пригодится, — сказала она. — Если нужны деньги, помощь…
Повисла пауза. Снаружи, из коридора доносились музыка и голоса толпы, будто шум моря в ракушке.
— Дайте адрес своей электронки, и я пришлю снимок, — нервно ответила Мариэль. — Что-нибудь еще? Я сильно рискую, встречаясь с вами здесь, в людном месте. Мне пора.
Кэрри ухватила ее за руку.
— А что Рана? Она знает Мохаммеда?
Мариэль отступила во тьму. Ее лица было почти не разглядеть — лампочка светила девушке в затылок.
— Не знаю. Ничего не знаю и знать не хочу.
— Но она точно знает сирийца, Таху ад-Доуни?
— Рана знаменита, — пожала плечами Мариэль. — Она у всех на виду, много с кем общается… бывает, люди выдают себя за ее друзей. Спросите у самой Раны.
— Она тоже в опасности, да? — спросила Кэрри.
— Мы в Бейруте. Здесь все живут над пропастью.
Глава 21
Баальбек, Ливан
Вестибюль отеля «Пальмира» ломился от пальм, предметов старины и пыльной мебели, оставшейся еще со времен, когда Ливан был французской колонией. Тут пахло плесенью; место будто взяли со страниц
