Homeland. Родина Кэрри

заметно ухудшились. От встречного движения колонны отделял широкий бетонный барьер, кусты и пальмы.

Внедорожник прибавил скорость, выдавая под шестьдесят миль в час. Кэрри утерла пот со лба. С ее стороны пейзаж почти не менялся: сплошь обгорелые шасси автомобилей, изувеченные пальмы и кусты. Из люка идущего впереди бронетранспортера торчал пулеметчик; дальше была видна лишь дорога, частично скрытая пеленой желтой пыли.

Наемники слегка оживились.

— Впереди эстакада, — предупредил Кролик. — Духи любят бросать нам на головы гранаты и самодельные бомбы. Пока эти сволочи не высунутся, вы о них даже не узнаете, так что глядите в оба.

— Мама дорогая, — обронил Верджил и встревоженно глянул на Кэрри.

Колонны въехали под эстакаду. Каждый нерв в теле Кэрри звенел в ожидании, что сверху на них скинут бомбу.

Наконец они выехали из тени, и Кэрри уже хотела перевести дух, как вдруг затрещал передатчик:

— Не расслабляемся, народ, — произнес Демон. — Впереди Взрывной перекресток. Веселуха начинается.

— Тут каждый день что-то да происходит, — сообщил Кролик, приникая к оружию.

Кэрри тут же поняла, о чем он: с подъездной дороги на шоссе въехало несколько машин. Одна из них — такси, на передних сиденьях которого сидели два араба в арафатках, — подъехала к конвою.

— Imshi! Уйди, уйди к черту! — прокричал Кролик и сделал предупредительный выстрел в асфальт, прямо перед такси. Жестом руки он велел отъехать в сторону. Таксист злобно посмотрел на Кролика, но все же сбавил скорость и отстал.

Головная «мамба» сигналила не переставая, но Кэрри не видела, в чем дело. Потом бронетранспортер поддел бампером шедшую впереди машину — водитель последней ушел на обочину, уступая дорогу.

Его примеру последовали и остальные водители: сворачивая с дороги, иракцы смотрели на проезжающих мимо американцев с непроницаемым выражением на смуглых лицах.

Конвой, нацелив стволы вверх, миновал вторую эстакаду, за ней — третью. Впереди на дороге показалась воронка от взрыва. Конвой замедлился, объезжая ее.

Внезапно на обочине возникла женщина в черной абайе, с двумя детьми, прямо у останков машины, которые еще не успели убрать. В руках она сжимала корзину… и была она в секторе Кэрри.

— На два часа! Женщина с корзиной и два ребенка! — предупредила Кэрри.

Женщина помахала рукой и протянула корзину. Господи! Неужели смертница?

Кэрри растерялась.

— Пока не стреляй! — предупредил Кролик.

Все нацелили оружие на женщину и детей.

— Balah![27] — прокричала арабка и поманила американцев к себе, когда те замедлились, объезжая сожженный автомобиль.

— Погодите! — крикнула Кэрри. — Она продает финики!

— Не стрелять! — скомандовал Кролик.

Кэрри убрала палец с курка. Когда они проезжали мимо, самый маленький из детей помахал им рукой.

Это место просто нереально, подумала Кэрри. Ее сердце гремело, как барабан.

Конвой снова замедлился у блокпоста, образованного бронетранспортерами и охраняемого иракскими солдатами под присмотром американских морпехов. Иракские военные на колонны почти не взглянули — сразу велели проезжать дальше. Дорожный знак впереди сообщал: «Скоростная автострада Кадисайа».

Впереди, в паре сотен ярдов, вдруг прогремел невероятно громкий взрыв. Вверх взметнулось облако рыжего пламени. Вслед за ним горячим ветром ударила взрывная волна.