раза, по танкам в девять раз и по артиллерии в четыре с половиной раза. На участке главного удара 60-й армии превосходство по стрелковым соединениям было почти тройным.
В период перегруппировки войск и подготовки операции во всей полосе фронта обе стороны вели оживленную разведывательную деятельность. Она выражалась в ведении боевой разведки как ночью, так и днем отрядами в составе усиленная рота – батальон. Начиная с 31 октября усиленная боевая разведка велась в полосе наступления 38-й и 60-й армий.
Немцы, в свою очередь, вели себя весь этот период чрезвычайно настороженно, резко усилили все виды разведки и особенно разведку боем, стремясь вскрыть дальнейшие намерения советского командования после прекращения наступления с букринского плацдарма. Воздушная разведка немцев давала сведения об оживлении, которое началось на рокадных дорогах левого берега Днепра. Немецкое командование в первые дни после начала затишья в районе Букрина могло предполагать здесь возможную перегруппировку советских войск, но вскрыть ее смысл в течение нескольких дней противник не сумел. Поэтому немцы с 25 октября начали вести усиленную разведку боем на всем фронте от Чернобыля до Канева. На участке левого крыла 40-й армии сильные разведгруппы немцев 25 октября переправились на левый берег Днепра на стыке 38-й и 40-й армий в районе Кайлова. В дальнейшем до 31 октября в этом же районе, а также у Труханова острова непосредственно перед Киевом противник неоднократно перебрасывал через Днепр разведывательные отряды, которые после короткого боя переправлялись обратно на правый берег. 26 октября во время такого боя у Кайлова немцы сосредоточили до полка пехоты непосредственно у реки на правом берегу. 29 октября они предприняли наступление силой одной пехотной дивизии при поддержке 60 танков на стыке 40-й и 27-й армий в направлении Ромашки, Ходоров, Букрин. Бой продолжался весь день, но все атаки противника были успешно отражены.
В этот же период противник пытался окружить и уничтожить в лесах юго-западнее Канева 5-ю гвардейскую воздушно-десантную бригаду, которая нарушала нормальную работу немецкого тыла. Однако бригада, выдержав в течение двух суток тяжелый бой с немцами, прорвалась из окружения и продолжала диверсии в тылу врага.
Ноябрьская наступательная операция 1-го Украинского фронта была организована по прямому указанию Верховного Главнокомандования и на основе нового оперативного замысла, указанного фронту Ставкой. Ставка требовала создания решительного превосходства сил на узком участке прорыва. Противник не имел оперативных резервов на киевском направлении – следовательно, задача заключалась в том, чтобы решительным ударом на узком фронте сломать оборону врага и разгромить его группировку в районе Киева до того, как он успеет подтянуть силы из Западной Европы или снять их с других участков советско- германского фронта.
Оперативная внезапность не могла быть достигнута только одним переносом главного удара с букринского на лютежский плацдарм, так как наступление севернее Киева войска фронта вели и в октябре. Однако в ходе октябрьских боев противник убедился, что советские войска не имеют достаточного превосходства на этом участке, поэтому скрытое сосредоточение сил и нанесение сильного удара являлись своеобразной формой оперативной внезапности. Элемент внезапности в значительной степени усиливался быстрой подготовкой операции и назначением срока начала наступления на главном направлении уже на 3 ноября. Противник с большим опозданием вскрыл характер начатой 25 октября перегруппировки войск фронта. Например, к началу операции он фиксировал 3-ю гвардейскую танковую армию еще на левом берегу Днепра, тогда как в это время она уже находилась на плацдарме в готовности начать наступление. Создание ложного района сосредоточения войск в полосе 13-й армии не дало должного эффекта в связи с недостаточным размахом проводимых работ.
