– Ну, – он слегка отодвинулся, – стреляли только мы. Повреждение кабины и гибель пилота на нашей совести.
– Джон, они какую-то установку через портал тащили. Мы ее уничтожили.
– Да, видел. Только опознать установку не смог. А ты?
Я отрицательно покачал головой.
– Ну вот. А вдруг «Трайбек» хотел нам помочь?
– Но ведь все против «Трайбека».
– Не знаю, Дэни. Не знаю… Слишком все запуталось.
Конвертоплан качнуло, по корпусу пробежала дрожь, и мы, не сговариваясь, подались в кабину.
В отсеке включилось аварийное освещение, замигали лампы, раздался тревожный сигнал, предупреждавший о неисправности.
– Сможем сесть? – крикнул Кэп, обращаясь к Гомез.
– Пока не падаем! – объявила она. – Не мешайте, вернитесь в отсек!
Похоже, у нас возникли проблемы с закрылками. Майор частично убрала газ, манипулируя педалями, но высота не менялась. Одновременно она крутила колесико, переводя гондолы двигателей в вертикальное положение, и следила за приборами.
Бридж сидела в кресле пилота, подавшись вперед, и ковырялась отверткой в панели, из которой торчали пучки проводов.
– Может, все-таки помочь? – уточнил Кэп.
– Не надо, – отфутболила его Гомез. – Только толкаться будем. Мы почти у цели. Вернитесь в отсек и пристегнитесь, посадка может быть жесткой!
Я шагнул назад и предупредил бойцов. Все разместились на откидных сиденьях, накинули страховочные ремни.
Какое расстояние уже пролетели? Миль сто, сто двадцать, до Родоса нужно пройти еще примерно столько же, но Гомез говорила об окрестностях. Куда она хочет сесть?
Уши заложило, некоторое время длилось ощущение невесомости. Резко снижаемся, провалившись в воздушную яму, догадался я. Звук двигателей изменился, похоже, угол наклона лопастей тоже. Ну конечно, иначе нам не сесть. Конвертоплан сочетает в себе принципы движения двух машин, самолета и вертолета. По всей видимости, будем приводняться.
Кэп подался вперед, сцепил пальцы на затылке. Я последовал его примеру, уперев локти в колени. Пришла запоздалая мысль о спасжилетах, хранившихся в укладке под сиденьями, но сейчас лучше не дергаться – неизвестно, когда коснемся воды.
Тряхнуло. Я въехал подбородком себе в колено. По днищу застучали сотни молотков. Конвертоплан вдруг подбросило, снова ударило о воду. Страховочный ремень впился в живот, подбородок едва не врезался в жесткий край сиденья. И тут двигатели смолкли, скорость резко начала падать, донесся шум бивших в обшивку волн.
Сели.
Кэп отстегнулся, объявив перекличку, и подался в кабину.
– Где мы? – задал я ему волнующий всех вопрос, когда командир вновь появился в отсеке.
– На периферии Родоса, близ безымянного острова. Гомез утверждает, тут раньше был запасный узел связи «Ворнета». Но его частично демонтировали перед войной, а когда попробовали восстановить, помешал «Аутком».
– И что это нам дает?
– Временную передышку.
– А дальше какой у майора план?
– Нет у нее плана. – Кэп раздраженно пошевелил усами и добавил: – Все ниточки оборвались на Кипре. Теперь мы всего лишь беглецы.
Бойцы смотрели в иллюминаторы по бокам. Я шагнул к ближнему, склонился над плечом у Чухрая. Остров совсем небольшой, так себе, можно пересечь минут за десять; вулканического происхождения,
