структуры и слушать не захотят о том, что я маг-самоучка и никогда нигде толком не учился и ничего даже о собственных способностях не знаю. А если и знаю, то до смешного мало.
Вздохнул, распрощался мысленно со всей системой подкормки пайками, и уже в пути или во время охоты весь остаток дня только и делал, что метал в противных скатрегов эрги’сы самых произвольных экспериментальных форм, свойств и размеров. Получалось, мягко говоря, не очень. А два раза так вообще перестарался: зачерпнул энергии слишком много, мягуны получились чрезмерными и… Первый раз монстру разорвало голову, причём к этой силе взрыва добавилась и разрывная мощь груана. А второй раз хищника вообще всего по Полю взрывом разметало мелкими ошмётками и завалив насмерть нескольких иных особей, которые пострадали безвинно. Естественно, что трофеев нам такое «усыпление» не прибавило, зато уважение ко мне со стороны наездников и наездниц стало зашкаливать. А то и вообще переходить за черту вполне здравых опасений. Они старались теперь больше ехать у меня за спиной и не спешили вырываться вперёд.
Но так я в тот день способы усыпления скатрегов и не освоил.
Зато вечером, несмотря на усталость, попытался покумекать над тайником с золотыми побрякушками возле входной двери. Только настроился да стал чётко воспринимать покалывание в ладонь и начал варьировать ответные посылы силы, как по лестнице спустилась Ксана:
– Миха, тебе заняться нечем больше, когда тебя сразу три супруги ждут?
– Для вас же стараюсь, – попытался я отшутиться, постукивая костяшками пальцев по стене, внутри которой скрывался тайник. – Буду считать, что это ваше приданое.
– Ха! Всё равно ты нам, а мне в особенности, останешься должен по гроб жизни! – Ну кто бы сомневался, что моя красавица нуждается в каком-то приданом?! – Но в любом случае, есть дела поважнее…
– Что-то случилось? – уже несколько обеспокоившись, я развернулся к подруге всем корпусом. – Заболела? Или не ты?
– Я молода и здорова! – фыркнула Ксана. – И не в пример некоторым доходягам нахожусь в полном расцвете своей красоты. А вот иных своих друзей ты позабыл. Например, Хруст тобой хоть раз, хоть немножко осматривался с позиции неких внутренних повреждений у него?
– Ну-у-у… – затянул я, пытаясь понять, не разыгрывают ли меня. – Когуяр выглядит прекрасно… аппетит отменный… что с ним не так?
– Ну да! Ты его приручил и… забыл. А бедное животное ходит за тобой по пятам, само ничего сказать не может, а мы сразу и не догадались. Но уже давно я заметила, что у него к спине, ближе к задним лапам, лучше не прикасаться. Что-то у него там неправильное, болезненное… Ты бы присмотрелся, а?
Хруста рядом с девушкой не было, и я вначале заподозрил банальную попытку таким вот образом быстрее заманить меня в спальню. Но слишком уж моя подруга говорила откровенно, и никакой хитринки в её словах или второго дна не ощущалось. Так что я и вправду почувствовал укоры совести. Найдёныш мне вроде и в самом деле почти тенью стал, и к нему настолько привык, что и внимания не обращал. Но если у него некие сложности, то следовало с ними немедленно разобраться. А тайник с золотыми побрякушками и в самом деле подождёт до завтра.
Ну и приступив к осмотру Хруста в нашей спальне, я в самом деле был немало удивлён неприятным, аморфным наростом у него на позвоночнике. Очень походило на старую, плохо залеченную травму, которая и доставляла животному постоянное неудобство, боли и дискомфорт. И как я раньше на это внимания не обратил?
Тем более что в наших условиях, да при наличии массы «чужих» груанов, даже излечение более сложных и страшных костных заболеваний – не проблема. Только мне и надлежало, что наложить на спину котяры сразу тридцать штук симбионтов, примотать их аккуратно длинным полотенцем, а потом своими силами ускорить деятельность опустившейся на рану вуали. При этом Хруст повёл себя более чем с пониманием: старался вообще не шевелиться, а когда мои руки оказывались рядом с его пастью, так и норовил их облизать своим шершавым языком с явной благодарностью.
Так что процесс лечения я запустил, следить за ним смысла не было до самого утра, и я не стал
