было ой как далеко. Получалось, что от смертельной борьбы с груаном я восстанавливаюсь дольше, чем от полученной в детстве тяжёлой инвалидности. Нонсенс какой-то…
Но закон приняли, все остались жутко довольны, и я стал поторапливать:
– Ладно, господа рыцари и прекрасные, высокочтимые дамы! Хватит… жрать! Пора в поход!
А так как у нас уже всё было собрано, то и выступили мы довольно скоро. Оставшимся оставили довольно много «чужих» ракушек, чтобы они могли защищаться даже в случае нападения внушительной банды, да плюс ко всему в последние дни я успел усовершенствовать наш самодельный колокол. Тот висел на башне со стороны наших угодий и представлял собой одну тяжеленную часть, подвешенную более жёстко, и вторую в виде раскачивающегося по длине лома. Он-то и колотил по изогнутому подобию рельсы, которая резонировала настолько громко и направленно, что мы наверняка сигналы тревоги расслышим даже в самых дальних, совсем диких наделах.
А мы далеко и отходить не собирались. Шли по проторённой первыми разведчиками тропе. Ибо во второй долине как раз и были замечены скользкие зайцы, а потом и обнаружены многочисленные ходы в пристенном лабиринте. Или, точнее говоря, в этаком крупном завале с несколькими осыпями и каменными нагромождениями. А чуточку дальше, на противоположной стороне каверны, наличествовал ещё больший лабиринт, который девять лет назад довольно тщательно попытался исследовать Ольшин со своими друзьями. Но туда мы собирались наведаться после заячьих нор. Ветеран утверждал, что там сплошные тупики, но вдруг они не всё хорошо осмотрели?
Так что уже через два часа наши вояки пытались ломами, кирками и молотами расширять самые перспективные заячьи норы и посредством ползания аки змеи, заглянуть в неведомое да отыскать сумрачный свет в конце тоннеля. Причём роль змей в охотку исполняли наши девицы, рискуя застрять где-то там навечно. И хорошо, что к их ногам привязывали верёвки! Пришлось пару раз увлёкшихся поисками двойняшек вытаскивать за их аппетитные конечности наружу, потому что их зажимало в узких местах не по-детски.
Увы, три часа адского труда оказались совершенно напрасны. Дыры в земле и между камней тянулись в бесконечность и, судя по отсутствию зайцев, на самом деле куда-то вели, но как долго? Как далеко они тянулись? Без наличия в руках управляемого робота-вездехода разведать конечные точки выходов у нас никак не получилось бы. А все мои умения по просмотру твёрдых тел оказались не у дел. Нигде тоненькой стеночки я не заметил, как ни напрягался и ни тужился. Кругом массивные, толстенные стены.
Хруста тоже послать на разведку в норы не удалось: как я его ни уговаривал, он не соглашался. Хрустел возмущённо, топорщил свои усы кошачьи, но так и не полез в заячьи норы. Да и какой бы толк с его разведки был, если после возвращения он нам ничего толком рассказать не сумел бы?
Как ни странно, никто не расстраивался и не унывал. Много шутили, смеялись и даже порой просили меня что-то спеть из тех бодрых песен, которые и я сам любил в последнее время включать в репертуар.
Наверное, поэтому Ольшин предложил с ходу:
– Раз у нас столько сил осталось, то давайте на ту сторону двигаемся. Просмотрим там главный тоннель вдоль стены, а уже потом будем решать с обедом.
Переход занял всего десять минут, и уже на месте ветеран стал организовывать непосредственно процесс разведки:
– Вот это самая большая промоина, она чуть ли не по центру тоннеля находится. Но ещё два выхода находятся в торцах тоннеля. Поэтому предлагаю начать осмотр сразу с двух сторон, чтобы сократить время. Нас много, и разбиваемся на две группы…
Вот тут я и заметил, как все шесть мужчин слишком уж одинаковыми, скошенными взглядами посмотрели на двойняшек. Наверняка все шестеро подумали, что девушки окажутся именно возле него, а так как они были неразлучны, то могло получиться два на два. Но пока я соображал и с ухмылкой ждал, как оно всё образуется, наш завхоз уже начал распределение:
– Ну, с командира толку мало в переноске молота, он еле за копьё держится, так что тебе, Миха, придётся арбу сторожить…
