- Так почему же поехал?
- Из-за девушки. Глупая любовная история. Да и какая там девушка - девчонка. Такая нелепость. Вот я тебе сейчас рассказываю об этом и про себя всякий раз как
подумаю, так ужаснусь - сколь же абсурдна наша жизнь. Отличный парень отправляется на войну из-за капризной девицы… Дикость! Такие сюжеты хороши для бульварных романов, для дешевых мелодрам!
- Она его не любила?
- Нет. А Поль с ума сходил. Он ее обожал. Он знал ее с двенадцати лет, писал ей письма, которые она вряд ли понимала. Он ушел на войну… из бахвальства. Чтобы она, увидела, что он за мужчина! Накануне отъезда этот осел еще хорохорился: «Когда она попросит у вас мой адрес, сразу не давайте, я хочу написать ей сам, первым…» А она три месяца спустя обручилась с сыном мясника с улицы Пасси.
Он всыпал в кастрюлю с дюжину разных специй - все, что нашел в шкафчиках. Не знаю, что подумала бы Жинетта.
- Этот тупой верзила целыми днями рубил мясо в подсобке в магазине отца. Можешь себе представить, какой шок мы испытали. Променять нашего Поля на этого дурня! Пока Поль где- то там, на другом конце земли, мечтал о ней, сочинял стихи, она думала только о том, как проведет вечер со своим боровом, которому папаша-мясник позволял брать свою машину. Небесно-голубой «Фрегат», если не ошибаюсь… Конечно, она была вольна, не любить нашего Поля, кто же спорит, но Поль всегда был такой восторженный, такой пылкий, блестящий юноша. Вот ведь какая ерунда получилась…
- И что было потом?
- А ничего. Поль вернулся, а мама сменила мясника. Брат провел много времени в этом доме, почти не выходил. Рисовал, читал, жаловался на бессонницу. Тяжело болел, кашлял не переставая, а потом умер. В двадцать один год…
- Вы никогда об этом не говорите… - Нет.
- Почему?
- Я любил говорить о Поле с людьми, которые его знали, так было проще…
Я отодвинула свой стул от стола.
- Я накрою. Где вы хотите ужинать?
- Здесь. В кухне очень уютно.
Он погасил верхний свет, и мы сели за стол друг против друга.
- Восхитительно.
- Правда? По-моему, слегка пережарено?
- Да нет же, поверьте, великолепно.
- Ты слишком добра.
- От вашего вина еще не так подобреешь. Расскажите мне о Риме…
- О городе?
- Да нет, о том паломничестве… Каким вы были в пятнадцать лет?
- Ох… Ну, каким я был… Самым глупым мальчишкой на свете. Пытался не отстать от Френдалла. Болтал без умолку, рассказывал ему о Париже, о «Мулен Руж», выдумывал бог знает что, врал напропалую. Он смеялся, что-то отвечал, я не понимал и тоже смеялся. Мы проводили время, вылавливая монетки из фонтанов и глупо хихикая при виде любой особи женского пола. Сегодня мне кажется, что мы оба выглядели очень трогательно… Я совершенно не помню, по какому случаю было организовано тогда это паломничество. Но оно, безусловно, было чему-то посвящено, была у него, так сказать, благая цель и повод для молитвы… Не помню… Для меня Рим стал громадным глотком кислорода. Эти несколько дней изменили мою жизнь. Я открыл для себя вкус свободы. Это было… Тебе положить еще?
- С удовольствием.
