Пытаясь хоть как-то отвлечься от неприятных мыслей, она обратилась к Джерроду:
— Ты собирался рассказать мне какую-то историю о президенте.
После долгого молчания ее голос раздался так неожиданно, что тот резко обернулся и на миг выпустил из рук руль. Выругавшись сквозь зубы, он выправил автомобиль.
— Святые небеса! Ты что, хочешь отправить нас на тот свет?
Камилла хотела извиниться, но лишь запальчиво бросила:
— Снимаю свое предложение с повестки дня.
— Ну, зачем же! — прорычал он и, вздохнув, спросил: — Что за история? О каком президенте?
— О Линкольне, — напомнила она.
— О Линкольне? — Джеррод удивился, но тут же лицо его просияло. — Авраам Линкольн — это худосочный терьер. С виду — пигалица, но лаял, как настоящий волкодав. Мы взяли его из Общества защиты животных. Прежний хозяин жестоко с ним обращался, но пес вырос не трусом, как можно было ожидать, а страшным задирой. Он никому не верил, на всех набрасывался. Но его глаза… Его глаза говорили, что больше всего на свете он хочет, чтобы его любили. Именно поэтому я взял его к себе. Несколько раз дело доходило до нешуточных схваток, но в конечном счете он меня принял и стал мне доверять.
Камилла слушала его со странным чувством. Он говорил о животном с такой любовью и теплотой, что у нее от волнения перехватило горло.
— Останови машину! — хрипло приказала она.
Джеррод тревожно покосился на нее.
— Что-нибудь не так?
— Останови эту чертову машину! — снова потребовала она, и, когда он вырулил к краю шоссе, схватилась за ручку, кое-как открыла дверь и выскочила на мороз. Закутавшись поплотнее в пальто, она сделала пару шагов и судорожно глотнула воздух.
Сзади заскрипел снег — это Джеррод вышел из машины, чтобы присоединиться к ней.
— Так ты и меня собирался приручить, как ту собаку? — Голос у нее звенел от боли.
Сунув руки в карманы куртки, он посмотрел на нее и с расстановкой произнес:
— Я хочу, чтобы ты доверяла мне, тогда я смогу тебе помочь. Я рассказал тебе о терьере, потому что ты напоминаешь мне его. Ты огрызаешься, фырчишь, показывая всем, какая ты дикая и неуправляемая, хотя на деле это всего лишь маска, за которой скрывается ранимая и нежная душа.
Камилла остолбенела. Казалось, он заглянул в самое ее сердце и узнал то, о чем никто другой и не догадывался. Как опытный взломщик, он открывал замок за замком, и вскоре, пожалуй, у нее не останется ни одного секрета.
Джеррод вздохнул и, положив руку ей на плечо, заставил ее повернуться.
— Послушай, ты должна хоть кому-то довериться.
Она отступила на шаг.
— Почему бы тебе просто не оставить меня в покое?
— Потому что я не из тех, кто делает вид, что проблемы других его не касаются.
— Тогда сделай его. Вот увидишь, тебе понравится! — с усмешкой сказала она.
Джеррод грустно улыбнулся.
— Мимо! Меня не пробьешь такими выпадами.
Камилла беспомощно взглянула в его суровое, решительное лицо. Он явно не собирался сдаваться. Он загонял ее, как волк свою жертву, пока та не выбьется из сил.
Муж ласково убрал прядь с ее глаз.
— Что бы тебя ни мучило, Камилла, ты не должна противостоять этому в одиночку.
Горло у нее сжалось. Боже, как он мог говорить такое! Господь свидетель — с нее хватит! И все же так заманчиво было поддаться искушению и слушать его решительный голос, смотреть в его глаза… Она устала бороться со своим кошмаром. Может быть, и в самом деле стоит принять протянутую руку помощи?
