темы… Изменив свое завещание, дед хотел защитить тебя, а не наказать. Он оставил Вермонт-хаус мне с тем, чтобы он всегда оставался твоим домом. Ты ведь была очень молода, Деби, а Полли и Джин и вовсе дети…
— Я… Я не возражаю… насчет дома. Просто если бы я раньше знала… Да еще услышать это от Миранды…
— Она не имела никакого права… — сердито перебил ее Реджи.
Деби удивленно взглянула на него. Он говорил о своей бывшей невесте с явным отвращением.
— Ты понятия не имеешь, как мучительно мне хотелось разыскать тебя и вернуть домой. Но я не мог оставить деда. И тогда я получил твое письмо. Ты писала, что у тебя все в порядке, но ты решительно настроена остаться в Лондоне, что никогда не вернешься домой и не желаешь поддерживать со мной никаких контактов.
— Меня заставил написать его Фредерик, — вздохнула Деби.
— Фредерик? — переспросил Реджи, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на ревность.
— Да. — Она коротко рассказала о своей дружбе с Евой и ее отцом. — Они пытались выяснить, что со мной произошло, но поскольку я не вдавалась в подробности, Фредерик настоял, чтобы я написала домой. Он убедил меня, что родные наверняка беспокоятся, и я просто обязана сообщить им, где нахожусь.
— Он был прав, — хмуро согласился Реджи. — Я совсем голову потерял. Из-за какой-то пары слов весь мой мир рухнул… — Он увидел, как изменилось лицо Деби, и, откашлявшись, торопливо взял ее за руку. — Нет, не твоих слов. Ты сказала, что я не давал тебе повода рассчитывать на взаимность. Это не так. — Его пальцы сжали ее ладонь. — А что до моего желания наказать тебя… — Реджи горько рассмеялся. — Если кто-то и был наказан, так это я сам. Деби, я прекрасно знал о твоих чувствах ко мне и, когда ты смотрела на меня огромными тоскующими глазами, изо всех сил боролся с желанием схватить тебя в объятья. Ты была так молода… слишком молода. Я знал, что должен подождать, пока ты вырастешь, но боялся, что однажды… — Он умолк и опустил голову. — Я понял, что становлюсь эгоистом, и один серьезный и довольно неприятный разговор открыл мне глаза. Знакомая женщина — не имеет значения, кто она, — немолодая и, как я теперь понимаю, разочарованная, сказала однажды, что девушки, очень рано вышедшие замуж, редко бывают довольны жизнью, потому что им просто не дали повзрослеть, а мужчины, которые женятся на молоденьких, часто не в состоянии уловить тот момент, когда их девочка-жена превращается в зрелую женщину. Конечно, все это были общие слова, но они заставили меня сесть и задуматься о том, что тебя ждет… и каковы твои чувства ко мне: влюбленность ребенка или сильное чувство женщины.
Снова наступила мучительная пауза. Потом Реджи продолжил:
— Деби, я солгал тогда о своей помолвке. Ситуация становилась взрывоопасной и я придумал себе невесту, чтобы сохранить между нами дистанцию. Тебе пора было поступать в колледж. Твой дед знал о моих чувствах к тебе и фактически одобрил наш брак, но он тоже считал, что ты должна повзрослеть. Если бы я попытался объяснить это тебе, ты отвергла бы все мои аргументы и доводы разума. Знаешь, я так тебя хотел… — Голос его дрогнул. — …Так стремился к тебе, так тосковал… Я понимал, что не смогу держаться от тебя на расстоянии, и знал, что наступит момент, когда мы его преодолеем. Но то бурное объяснение открыло мне глаза. Я недооценивал силу твоих чувств ко мне, и было совершенно недопустимо, чтобы ты инстинктивно догадалась о моем отношении к тебе…
— Ты любил меня? — задохнулась Деби, ошеломленная его исповедью. — Любил и даже…
Она умолкла, пораженная мудростью его поступка. В семнадцать лет она была еще совершенно не готова к семейной жизни. Она слишком мало знала о человеческой натуре, включая свою собственную, а разница в возрасте, безусловно, привела бы к тому, что их брак был бы обречен. Она воспринимала бы суждения Реджи как свои собственные, считая их достойными восхищения и обожания, как и все, исходившее от него. И в результате так и не стала бы личностью, не обрела бы самостоятельности, и рано или поздно дело кончилось бы тем, что либо она обвинила бы мужа в том, что он загубил ее жизнь, либо сама стала бы ему неинтересна.
Деби смотрела на него распахнутыми, полными боли глазами.
