Позвони в Оклахома-Сити, поговори с секретаршей или с клерком…
— Я что, должен разговаривать с этой Найт?
— Да. Задай полдюжины коротких вопросов, и все будет ясно.
Брэд стиснул зубы.
— И все?
— И ты получишь эту компанию, старина. Еще двадцать четыре часа — и ты владелец «Найт ойл».
Еще двадцать четыре часа, подумал Брэд, вешая трубку, и он сможет забыть Изабеллу навсегда.
Он стоял у окна, глядя в ночное небо, думая о том, смотрит ли Изабелла сейчас на ту же самую луну и чувствует ли то же, что чувствует он: ужасную пустоту там, где должно быть сердце.
— Черт возьми! — прошептал он и ударил кулаком по стене.
Он не любил ее. Он никогда ее не любил, и она, конечно же, тоже никогда его не любила. Единственное, чему она была предана, так это некой себялюбивой мечте о владении компанией «Найт ойл».
Лунный свет высветил на подоконнике в гостиной фигуру сестры. Одетая в длинную фланелевую ночную рубашку, Джессика сидела, сгорбившись, в большой оконной нише.
— Ты чего не спишь? — спросил Брэд. — Уже поздно. И к тому же тут холодно. — Он вдруг нахмурился и смущенно откашлялся. — Джессика? Скажи, я не слишком ли нетерпим бываю временами?
Она ласково улыбнулась.
— Ты имеешь в виду, не похож ли ты на отца?
— Что? Нет! Конечно, нет. Да у меня нет ничего общего со стариком. Я же никогда…
— О, конечно, в тебе нет той жесткой властности, которая была у него. И, разумеется, ты не эгоистичен. — Она положила руку на его локоть. — Но ты любишь контролировать, обожаешь руководить и управлять.
Брэд убрал свою руку.
— Да это просто смешно.
— Может, ты думаешь, что руководить и оберегать — это одно и то же? По-моему, ты убежден, что ты должен руководить человеком, раз заботишься о нем и защищаешь его.
— О боже! — Брэд хлопнул руками по бокам. — Скажи еще, что я посягаю на чужие убеждения!
— А может, если взглянуть поглубже, ты думаешь, что, руководя человеком, ты удержишь его от того, чтобы он покинул тебя.
— Что?
— Интересно, имеется ли тут связь с тем, что произошло той ночью, когда отмечалось твое двадцатилетие?
— Какого черта ты об этом заговорила?
— О Брэд! — Голос Джессики был мягок и ласков. — Ты сам, признайся, никогда об этом не забывал. Та девушка, что бросила тебя… Элизабет?
— Линда, — резко бросил Брэд. — Но что ты знаешь об этом? Ведь ты была почти ребенком.
— Мне было пятнадцать, — возразила Джессика с легкой улыбкой. — И я знаю, что тебе было больно.
Брэд вспыхнул.
— Мне не было больно. Я был зол — вот и все. Черт возьми, я и сам был тогда еще зеленым юнцом.
— Ну-ну, допустим. Но потерять ее так… Это могло оставить след в твоем сердце. И однажды ты встретишь женщину… — Сестра посмотрела на него; взгляд ее был мудрым не по годам. — Или ты уже ее встретил? — спросила она вкрадчиво. — Не от этого ли в твоих глазах такая грусть?
Брэд сердито взглянул на нее.
— Благодарю вас, доктор Фрейд, — огрызнулся он. — Ваш блестящий анализ доконал меня.
Резко повернувшись на каблуках, он вышел из комнаты. Джессика вздохнула, глядя ему вслед.
