— Он, наверное, корит себя за то, что произошло сегодня ночью. Мучается угрызениями совести. Бедненький! Он даже не представляет, что он сделал для меня! Он возродил меня к жизни. Заставил почувствовать её вкус. Открыл для меня чудесный мир, под названием любовь! Без него, я бы никогда этого не узнала. Сейчас я войду к нему, и сделаю все, для того, чтобы доказать ему, что я больше ничего не боюсь. И скажу ему, что очень люблю его!..
Из кабинета Вяземского вышел посетитель.
— Григорий Петрович, — сообщила президенту Наташа. — К Вам Юля пришла.
Вяземский сам вышел в приемную.
— Привет, малыш. Проходи. — он, пропустил девушку вперед.
— Наташа, — обратился он к секретарю. — меня ни для кого нет. Можешь сходить посплетничать, но недолго. У нас еще дел полно.
Наталья ушла. Вяземский вошел и закрыл дверь на ключ.
… После разговора с Казанцевым. Григорий беспрестанно думал о Юле. Мысли о юной девушке, лежащей в его обьятиях, доводили молодого мужчину до исступления. Он страстно, просто мучительно хотел её! Но у него, даже минутки свободной не было, чтобы заглянуть к ней и хотя бы поцеловать. Поэтому, он злился и нервничал, с нетерпением ожидая, когда же наступит вечер, и они с Юлей, снова поедут к нему.
Когда он услышал, что пришла Юля, его лицо осветилось радостной улыбкой. Наконец-то, ему удасться, сделать небольшой перерыв, и хоть немного побыть с ней.
Он подошел к девушке и заключил её в свои обьятия, покрывая лицо поцелуями.
— Юлечка, девочка. Я так скучал по тебе, — шептал он.
Григорий, слегка отсранился, и посмотрел на Юлю. Он все еще боялся, что столь бурное проявление чувств, испугает её.
Глаза Юли были закрыты, но она на сделала попытки отстраниться, а наоборот, слегка выгнулась, чтобы ему было удобнее. Мужчина обрадовался и. с упоением отдался любовной прелюдии.
Его руки скользнули под кофточку. Потом, он вообще снял её и отбросил в сторону. Затем, он принялся губами прокладывать дорожку от шеи к Юлиной груди. Пальцы Вяземского, продолжали нежно ласкать её грудь, осторожно высвобождая из плена бюстгальтера, а губы покрывали поцелуями каждый сантиметр обнажаемого тела, пока не добрались до соска. Он осторожно обвел губами розовый кружочек, а потом, начал ритмично посасывать крошечную вишенку.
Потом, он снова поцеловал её в губы. Его язык играл с её языком, гладил его и, паутина неведомых раньше ощущеший, обволокла девушку. Поцелуй длился вечность.
Её рука, неуверенно скользнула под джемпер Григория, прикасаясь к его каменным мышцам.
Он на время выпустил девушку из обьятий, и, быстрым движением снял с себя джемпер, оставаясь голым по пояс. Он подхватил Юлю на руки и понес в маленькую комнату, расположенную прямо за креслом президента. Там стоял большой диван из светлой кожи, два кресла и журнальный столик. Эту комнату, они с Казанцевым использовали для случаев, когда нужно было укрыться от любопытных глаз.
— Хочу тебя, — хриплым, страстным голосом шептал Вяземский, неся Юлю в тайную комнатку, — хочу, прямо сейчас!
Юля заглянула в его глаза, потемневших от жгучего желания.
Войдя в комнату, он положил её на диван. С плохо сдерживаемым нетерпением, Григорий стал снимать с неё остатки одежды, ни на минуту не прекращая покрывать поцелуями её шею и грудь.
На какой-то миг, она замерла, но, в следующую секунду, приказав себе не стесняться, коснулась ртом маленьких, словно горошинки сосков Григория, поцеловала их, и начала их слегка посасывать, повторяя то, что делал Гриша с ней самой.
Из его груди вырвался, то ли вздох, то ли всхлип. Ему показалось, что еще никто, до Юли, не дарил ему такой изысканной ласки.
Руки Григория взялись за пояс Юлькиных джинсов, и он стащил их вместе с трусиками.
