«Весной 1943 г. подпольщицы Галина Финская, В. Тоболевич, М.Ф. Молокович, дом которой в Минске был явочным пунктом, и В. Стасен с помощью разведчиков отряда П. Г. Лопатина «Бывалые» установили связь с немецким офицером Карлом Кругом. При их содействии он был переправлен в отряд. Карл Круг был сотрудником разведотдел а штаба военно-воздушных сил группы армий «Центр». От него советские разведчики узнали и передали в Москву координаты и ориентиры 42 фашистских военных аэродромов, а также информацию о системе их противовоздушной обороны, о типах самолетов, о размещении складов авиабомб и др. Карл Круг подтвердил правильность данных о том, что немцами планируется наступление в районе Курской дуги. Он сообщил также, что с апреля 1943 г. немцы стягивают войска в район Орла, где готовится крупная наступав тельная операция. Вскоре он был переправлен в Москву».[157]
А вот что рассказал Леонид Гаряев, который непосредственно участвовал в допросах пленного в качестве переводчика:
«А только что не в канун майских праздников одна из наших связных, работавшая в Минске, привела прямо в лагерь распропагандированного ею полковника авиации германской армии Карла Круга. Пришел он вполне добровольно, хоть и побаивался, наслушавшись россказней о «зверствах» партизан. Но, социал- демократ в прошлом, он был настроен в целом благожелательно к нам и потому сразу же начал охотно давать показания. От него узнали мы о том, что летом планируется крупное вражеское наступление в районе южнее Воронежа, то самое, которое вылилось в великую битву на Орловско-Курской дуге».[158]
В отдельных публикациях, которые появились еще в СССР, можно прочесть множество новых деталей этой операции. Например, этот офицер регулярно слушал радиопередачи из Москвы на немецком языке, а также иногда выражал свои антифашистские настроения. Именно это и стало причиной его вербовки. А в самой акции участвовали не три женщины, а пять — еще были подпольщицы-комсомолки Вера Тоболевич и Вера Власова.[159] Можно предположить, что в первой версии Тоболевич фигурирует под фамилией Стасен.
Интересно звучит версия того, как подпольщики узнали об антифашистских настроениях будущего ценного агента «Брат». Однажды Вера Тоболевич убиралась в его комнате и обнаружила, что из работающего приемника идет трансляция передачи из Москвы, Она села и начала слушать. А тут вошел хозяин комнаты. Через несколько дней, когда она убедилась, что ей не грозит опасность, поговорила с ним. А через какое-то время он передал пачку секретных документов. В отряд он ушел добровольно, когда почувствовал опасность разоблачения. С собой принес образец нового противогаза, пачку документов и карту, где были указаны ложные аэродромы.[160]
Еще больше «путаницы» в эту историю внес сам Иван Золотарь — автор мемуаров «Записки десантника». В книге, написанной в середине пятидесятых годов прошлого века, он сообщил интересные подробности замыслов подпольщиков в отношении жильцов общежития штаба военно-воздушных сил группы армий «Центр». По его словам, Галине Финской поручили разработать план взрыва этого объекта и похищения кого-нибудь из офицеров. Ивану Золотарю пришлось признать, что операция началась еще до его прибытия в отряд — в апреле 1943 года.[161] На самом деле оперативная разработка «Брата» началась еще раньше.
Сама Галина Финская сотрудничала с партизанами с осени 1941 года. Сначала вывозила оружие из Минска, а летом 1942 года ушла в партизанский отряд.[162] Мужественная патриотка занималась не только офицерским общежитием, но и множеством других объектов, расположенных в районе станции Колодищи, и военным городком Уручье (12 км от Минска, между железнодорожной и автомобильной трассами Москва — Минск). В Уручье находился штаб ВВС группы армий «Центр», общежитие штабного состава и другие войсковые центры. Примерно в двух километрах от городка находилась радиостанция специального назначения, корректирующая полеты ночных бомбардировщиков.
