сразу кинулся к дверям. Я сам не был в здании райисполкома. Но видел, как немцы начали прыгать из окон. Стрелял по ним».[238]
Отдельные ошибки и странности в рассказах можно списать на почтенный возраст рассказчиков. Сколько лет прошло с ноября 1941 года. Могли что-то позабыть или перепутать. Например, приписать Виктору Карасеву авторство разработанной операции.
Ветераны не рассказали о том, что группа, которая атаковала штаб, в течение двух суток уходила от преследования врага. Потом ее командир — Михаил Гурьянов был дважды ранен и попал в плен. Фашисты схватили комиссара, стали пытать. Но пытки не сломили его. Комиссара казнили 27 ноября 1941 года. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза 16 февраля 1942 года.[239] Вот версия его гибели, которую можно встретить в некоторых художественно- документальных повестях. Она основана на сообщении Управления НКВД по г. Москве и Московской области в МК и МГК ВКП(б) о героях истребительных батальонов и партизанских отрядов, сражавшихся в Подмосковье и павших в боях за Родину:
«…Последние два года т. Гурьянов был председателем исполкома райсовета Угодско-Заводского района…
…Когда сводный партизанский отряд направился к Угодскому Заводу для налета на немцев, Гурьянов говорил товарищам: «Я пойду громить офицеров в здание райисполкома. Явлюсь туда и скажу им: «Выходи, пришел настоящий хозяин!»
После боя при возвращении в лагерь т. Гурьянов, делясь своими впечатлениями, говорил: «Ну и дали же мы им жару!» Гурьянов рассказал, как на несколько секунд он потерял сознание от взрыва противотанковой гранаты. Захватив с собою раненого командира отряда т. Карасева, Гурьянов вместе с 10 товарищами ускоренным маршем стал пробираться на базу. Не доходя километров 5 до базы, он вместе с партизаном Каревым пошел впереди группы кратчайшим путем, стремясь как можно скорей попасть в землянку, развести там костер и приготовить пищу для изголодавшихся товарищей. Когда те пришли в землянку, то ни Гурьянова, ни Карева там не оказалось. Как было впоследствии установлено, Гурьянов вместе с Каревым нарвался на немецкую засаду и попал в руки гестаповцев. Они несколько дней подряд пытали Гурьянова. Вначале он не называл себя. Но местный житель Меркулов, продавшийся немцам, опознал его…
Под вечер 27.XI. 1941 г. товарищ Гурьянов был повешен на железных балках райисполкомовского здания. Во время казни все население было разогнано по домам, так как немцы знали, что Гурьянов умрет героем. Но, несмотря на это, некоторые из жителей, притаившись за заборами и за дверьми своих домов, были свидетелями последних минут героя…»[240]
При каких обстоятельствах комиссар отрада Виктора Карасева попал во вражескую засаду — мы этого никогда не узнаем. Доверять процитированным выше воспоминаниям мы бы не советовали. А пока были живы свидетели, никто не пытался провести исторического расследования. Всего же, по данным советских историков, потери партизан составили 18 убитых, 87 раненых и 37 пропавших без вести. Хотя об этом участники той операции сообщить забывают.
А вот жаловаться на память начальнику штаба истребительных батальонов УНКВД Московской области подполковнику Филиппову, который в декабре 1941 года подписал документ, где освещался ход подготовки и проведения операции, было бы странно. Учитывая то, что эта справка предназначалась для «узкого круга руководителей» органов госбезопасности и страны, можно предположить, что он изложил все точно.
Документ очень интересный, поэтому приведем его полностью.
«Справка об операции по разгрому штаба 12-го немецкого армейского корпуса сводным партизанским отрядом Управления НКВД по г. Москве и Московской области, проведенной 19–24 ноября
