Однако стоило ему сделать шаг, как снова затрезвонил телефон. Эндрю сердито повернулся к настырному аппарату и схватил трубку.
— Не соединяйте меня ни с кем в ближайшие полчаса, — рявкнул он, обращаясь к невидимому собеседнику, бросил трубку на рычаг и со страдальческой миной подошел к столу.
Эвелин молча протянула мужу чашку и стала задумчиво рассматривать его лицо, потягивая ароматную жидкость. Он поднял глаза, поймал ее изучающий взгляд и сдержанно улыбнулся. Она нашла в себе силы улыбнуться в ответ и вступить в разговор:
— Ты всегда работаешь в таком темпе?
— Таков удел всех преуспевающих бизнесменов, — суховато отозвался Эндрю.
— И никаких развлечений? — поддразнила Эвелин.
— Ну, почему же «никаких»? — Его глаза внезапно ожили, он улыбнулся, и девушка, поняв намек, смущенно залилась краской.
Винс рассказывал ей об увлечениях брата. И если можно верить его словам, в чем Эвелин теперь сильно сомневалась, то это как правило были светские красавицы, преуспевающие и независимые. Они понимали, что в жизни такого человека главное — работа, и мирились со своей второстепенной ролью.
— У него их целая коллекция, — говорил Винс с откровенной издевкой. — Они готовы откликнуться по первому зову, стоит ему только появиться.
«У моряка есть жена в каждом порту», вспомнила Эвелин избитую фразу. Интересно, и в этом тоже?
— Попробуй. — Эндрю поставил перед ней тарелку и снял крышку. Под ней оказался великолепный воздушный омлет, но девушка вдруг поняла, что есть ей совсем не хочется. Она судорожно сглотнула и осознала, что аппетит пропал у нее при мысли о том, что у мужа где-то здесь, в этом шумном городе, тоже есть дама сердца.
С какой стати это должно меня волновать? — рассердилась на себя Эвелин. Его личная жизнь меня совершенно не касается!
— Ешь! — скомандовал Эндрю, и она покорно принялась за еду.
К ее облегчению, снова раздались телефонные звонки. Улучив минуту, когда Эндрю отвернулся, она отодвинула тарелку в сторону.
— Хорошо. — Закончив разговор, он тут же направился в спальню. — Я приду минут через десять. Если будут звонить, спроси, что передать, и скажи, что я перезвоню, как только освобожусь.
— Но я не говорю по-китайски! — в панике запротестовала Эвелин.
Повернувшись к ней, Эндрю широко улыбнулся.
— Глупышка! Это же Сингапур — один из самых многонациональных городов мира. Здесь все говорят по-английски не хуже, чем мы сами.
— Ох, — сконфузилась она, чувствуя себя полной идиоткой.
— Через десять минут, — напомнил Эндрю, исчезая за дверью спальни.
Когда он вернулся, она смотрела в окно, любуясь утопавшим в зелени сада англиканским кафедральным собором.
— Никто не звонил? — спросил он.
Эвелин обернулась и увидела, что муж переоделся в светло-серый костюм и голубую рубашку с узким синим галстуком. Волосы его были еще слегка влажными, а загорелое лицо чисто выбритым. Она вдруг остро ощутила всю силу его мужской привлекательности и тихо ахнула.
— Нет, — с придыханием ответила она.
Видимо, волнение отразилось в ее голосе, потому что глаза Эндрю сузились, внимательно вглядываясь в ее бледное растерянное лицо.
— В чем дело? — резко спросил он.
— Да ни в чем. — Эвелин поспешно отвернулась. — Мне понадобится жакет?
— На улице вряд ли, — отозвался Эндрю. — Но в помещениях может быть довольно прохладно. Да и вообще, — прибавил он, подходя к стулу и снимая небрежно брошенный на него кремовый жакет, —
