Молодой человек мрачно нахмурился. Его мать разразилась рыданиями.
— Он действительно так считает, — всхлипывала она. — Дарос, что нам делать? — Не дожидаясь ответа, женщина повернулась к Тони: — Мисс Фриман, просто назовите сумму, и мы заплатим. Столько, сколько вы попросите.
Девушке доставило бы огромное удовольствие подержать их в напряжении еще немного, но она вынуждена была успокоить гречанку. Все, о чем она собиралась попросить, — это деньги на дорогу домой. И то исключительно из-за их отсутствия.
— Я вернусь в Англию, если вы готовы расплатиться. — Она остановилась, заметив резкое движение головы Дароса и упрямый блеск, который появился в его глазах. — Вам надо будет заплатить.
— Мы не станем платить! — отрезал мужчина, прежде чем девушка могла закончить фразу. — Мы не позволим эксплуатировать нас из-за упрямства дедушки. Маме не следовало предлагать вам деньги.
Это была последняя капля! После подобного заявления Антония не намеревалась уступать ни на йоту. С горящими глазами и сжатыми кулаками она снова сообщила, что пойдет в полицию.
— То есть либо полиция, либо деньги? — Молодой критянин презрительно осмотрел ее с ног до головы. — Вы собираетесь воспользоваться ситуацией?
— Дарос, — вмешалась его мать, перейдя на греческий. — Не спорь с девушкой. Дай ей то, чего она хочет.
— Я не поддамся на шантаж! — гневно воскликнул мужчина. — Дедушка, в чем дело?
Старик прижал ладонь к голове. Он выглядел совершенно измотанным, и Тони подозревала, что недавняя борьба истощила его силы не меньше, чем ее собственные.
— Я пойду отдохну, — пробормотал он и удалился.
— Заплати девушке, Дарос, и давай избавимся от этой проблемы.
— Я не позволю женщине помыкать мной, — буркнул грек. — С твоей стороны было немудро упоминать о деньгах.
— Но твой дедушка! Он говорил серьезно, Дарос.
Ее сын машинально кивнул и нахмурился, задумавшись.
— Должен существовать какой-то способ помешать ему.
— Тебе надо только согласиться заплатить англичанке.
— Это противоречит моим принципам, — прервал ее Дарос непреклонно. — Должна существовать какая-нибудь другая возможность. — Он посмотрел на Тони. — Вы должны уехать, — приказал мужчина.
— Я не уеду! — отрезала Антония.
Он раздраженно вздохнул и обратился к матери.
— Очевидно, она не хочет идти нам навстречу бесплатно, — признал Дарос неохотно.
— Тогда тебе придется поступиться своими принципами, — отозвалась женщина. — Можно подумать, ты не можешь себе этого позволить.
Темные глаза сощурились.
— Ты ждешь, что я уступлю ее требованиям? — Тон его голоса был резок.
Мужчина отрицательно покачал головой, но, взглянув на него искоса, Тони обратила внимание на задумчивое выражение его лица и на движение губ, которые прежде были непримиримо сжаты. Дарос уставился в одну точку, мрачно насупившись. Девушка продолжала наблюдать за ним, гадая, какие черты он унаследовал от своего кровожадного деда. Тягу к убийству — нет, а вот его бессердечие не вызывало сомнений. После напряженных размышлений грек наконец спросил со сдерживаемой яростью:
— Сколько вы хотите, мисс Фриман?
У его матери вырвался вздох облегчения. Казалось, у нее словно гора с плеч упала.
Настало время, подумала Тони, сказать Даросу, что она хотела только попросить о деньгах на дорогу домой, но тут в нее вселился какой-то дьяволенок. Вскинув голову, она вызывающе ответила:
— Ничего. Я иду в полицию.
Дарос нахмурился:
