низкого мнения, это ясно, пусть даже физически… Нет, об этом думать нельзя, твердо сказала она себе. Слишком опасно. Когда Николас целовал меня, во мне проснулись такие чувства и желания, о которых я и представления не имела.
Николас вынужден был признать, что поведение Джека заметно изменилось к лучшему. Пес не натягивал поводок, спокойно шел рядом, садился по команде и даже синхронно с Николасом проводил осуждающим взглядом менее воспитанного соплеменника, погнавшегося за кошкой.
— Молодец, — сухо похвалил Николас, — но это не меняет того факта, что ты погубил цветы соседа и сжевал мой ботинок.
Джек радостно завилял хвостом.
Про себя Николас добавил: это не меняет и того, что у Мег пес стоит на первом месте, оставив меня далеко позади. Кроме того, она убеждена, будто я ненавижу Джека, а это неправда: я просто сужу объективно и понимаю, что он — неподходящая собака для тетушки Летти.
— Тебе нужен хозяин-мужчина, — строго сказал Николас Джеку, — чтобы ты понимал, кто главный.
В это время навстречу им попалась женщина с двумя малышами, дети засмотрелись на собаку, Джек покорно позволил себя погладить, и Николас подумал, что пес прекрасно ужился бы и в семье. Пожалуй, при иных обстоятельствах он и сам бы привязался к псу.
Чем дольше они гуляли, тем больше Николас понимал, что Мег прекрасно справилась с задачей. Джек вел себя безукоризненно, подчинялся командам, но при этом держался с таким достоинством, что становилось ясно: он подчиняется только потому, что сам этого хочет. Николас похвалил его за хорошее поведение, и пес завилял хвостом, радуясь, что его оценили по достоинству.
— Пошли, дружище, — распорядился Николас, — пора домой.
Домой! Джек радостно гавкнул. Дом — это вкусная еда и ласковая Мег.
Подходя к дому, Николас вдруг вспомнил, что нужно заехать в агентство по продаже недвижимости и сказать, что он решил не покупать ни один из двух предложенных домов и хочет подыскать что-нибудь поменьше. Проще всего было бы сесть в машину и съездить прямо сейчас, ключи у него с собой. А Джек? Николас с сомнением посмотрел на собаку. До агентства не так уж далеко… Решено, съезжу, не откладывая.
Как только Николас открыл заднюю дверцу, пес с довольным видом запрыгнул на сиденье. Николас уже знал, что Джеку нравится ездить в машине. Он сел за руль и немного опустил стекло, чтобы псу не было жарко. День выдался теплый, для человека — в самый раз, но собаке может быть жарковато.
На стоянке перед зданием, где располагалось агентство, были свободные места, но все — на солнцепеке. Николас же хотел припарковать машину в тени, чтобы Джек не перегрелся. Поэтому он свернул на боковую улочку и поставил «бентли» в тени. Для верности оставил окно немного приоткрытым.
— Веди себя хорошо, я скоро вернусь, — напутствовал Николас Джека.
Пес вильнул хвостом и с удобством разлегся на сиденье. Ему нравилось ездить в машине, но еще больше нравилось лежать в тени и смотреть в окно, наблюдая за всем, что происходит снаружи.
Двое подростков слонялись без дела и со скуки дергали дверцы всех подряд автомобилей, припаркованных на узкой улочке. Когда они увидели элегантный новенький «бентли», скука их мигом прошла.
— Классная тачка, — сказал один с видом знатока.
— Точно, — поддакнул другой. — Прокатиться бы на ней с ветерком!
— А что, давай прокатимся! Пусть бобби за нами погоняются, зря, что ли, зарплату получают?
Пока один наблюдал за улицей, другой стал возиться с замком водительской дверцы. Несмотря на юный возраст, у него был немалый опыт по этой части, и вскоре замок поддался.
Юнцы забрались в машину. Почуяв чужих, Джек негромко зарычал, но подросток, севший за руль, сразу же включил радио на полную громкость, и рычание пса потонуло в грохоте музыки.
На перекрестке женщина с ребенком и пожилой джентльмен испуганно шарахнулись от пронесшегося
