конечно, сразу встает вопрос, кто был на твоем месте прежде. Да и был ли хоть кто-то? Ох, не факт. Который раз приезжаю сюда, и всегда удивляюсь заново: надо же, я все-таки есть! И понимаю, как устал от небытия, которое только что, буквально полчаса назад казалось моей жизнью. Удавшейся во всех отношениях, смех в зале.
Растерянно кивнул – все так. Сам чувствовал примерно то же самое, только сформулировать до сих пор не мог. Что, впрочем, неудивительно. Просто не с кем было об этом говорить до сегодняшнего дня. И вряд ли еще когда-нибудь будет, так что можно не трудиться запоминать, проехали.
На окраине Ниды рыжий попросил:
– Высадите меня тут, пожалуйста. Еще и пяти нет. Времени – вагон. И если уж выпала мне раз в жизни удивительная возможность войти в этот городок пешком, грех ее упускать.
Хотел спросить: «А саквояж? Он же тяжелый». Но промолчал. Взрослый человек, сам небось знает, что для него хорошо, а что нет. И вес своего багажа наверняка учел в расчетах. А если не учел, тем хуже – для него, не для меня. Какое мне дело.
Оставив лучезарно улыбающегося попутчика за поворотом, подумал: «Для рыжего он оказался недостаточно противным. И даже недопустимо приятным – для рыжего-то! И тут, выходит, обманул. Подвел. Ненадежный народ эти рыжие, совершенно нельзя на них положиться. Что и требовалось доказать». И рассмеялся вслух, наедине с собой, чего с ним не случалось уже много лет. А может, вообще никогда. Хрен теперь припомнишь.
Квартира в доме на улице Тайкос оказалась ровно такой, какую заказывал, на что, признаться, расчет был невелик. У этой конторы куча квартир под сдачу, причем в разных домах, а фотографий на сайте раз, два и обчелся, поэтому заселение всегда лотерея – что мне достанется на этот раз? Однако обошлось без сюрпризов, все как на картинке: просторная кухня-гостиная, крошечная спальня и длинный узкий балкон, на который можно выйти из обоих помещений. И последний, четвертый этаж – для низкорослой Ниды это довольно высоко. Хотя дай волю, забрался бы, конечно, еще выше. Вот например, на маяк. Но на маяке комнат не сдают.
Ладно, и так неплохо.
Прикинул: когда сейчас темнеет? Около семи? Вполне можно жить, если не рассиживаться и выйти из дома вот прямо сейчас, отложив на потом обед, кофе и даже перекур. Время дорого, особенно когда оно – мост между светом и тьмой, по которому или идешь добровольно, или волоком тащат, но остановиться не получится ни на миг. Так уж все устроено.
Знакомой дорогой пошел в дюны и бродил там до самых сумерек без цели и смысла, зато в тишине, почти не глядя по сторонам, стелился по ветру, пригибался к самой земле, а в сумерках упал на холодный песок, лицом к стремительно синеющему небу – пропадать, так пропадом. Лучше прямо здесь и сейчас. За тем и приехал.
Но конечно, так и не пропал. Это только звучит просто и прельстительно, а на практике мало кому удается. Вместо того чтобы пропасть, начинаешь мерзнуть и чувствовать себя полным идиотом. В конце концов, становится просто скучно. Поэтому приходится подниматься, отряхиваться и брести домой в полной темноте, повинуясь скорее внутреннему компасу, чем меткам, указывающим путь.
Добрался, конечно. Еще и в супермаркет зашел по дороге. Если уж не пропал, глупо игнорировать тот факт, что жизнь твоя продолжается, и испортить остаток вечера аскетическим подвигом.
Дома сразу включил чайник, пока грелась вода, сложил покупки в холодильник. Заварил кофе прямо в кружке – «по-польски», «по-офицерски», как ни назови, а все равно дрянь. Но придется привыкать, джезва осталась дома. Причем не по рассеянности ее забыл, а сознательно не взял. И еще кучу полезных вещей, при том что места в багажнике полно, хоть пол-квартиры перевози. Но какой смысл путешествовать, если всюду таскать за собой удобные домашние привычки. Нет уж, пусть на новом месте будет новая жизнь. Решил так.
Теоретически это звучало прекрасно, но на практике вся эта «новая жизнь» сконцентрировалась в горьком глотке мутного, скверно заваренного кофе.
Подумал: «Ай, ладно. Ко всему можно привыкнуть». Попробовал вынести на балкон кресло, но оно не
