своей маленькой страной где-то на европейских землях.
Интеллектуал прозрел тогда, когда увидел, что в одиночку «нового врага» США не победят, а потому они ищут пути вовлечь в эту авантюру другие народы. И дважды он прозрел, поняв, что господствующей американской политической доминантой была и остается одна напасть – нетерпимость к другим нациям, эдакое узколобое «либо мы, либо они». «И мы, и они» их не устраивало!
Об этом говорит профессор истории Н. Яковлев: «Отсюда, по причинам, коренящимся в этой наиглавнейшей американской тенденции, неизбежен перманентный конфликт Соединенных Штатов со всем миром…» Говорит он и об одном из главнейших инструментов в разрешении конфликтов: «А функциональная роль ЦРУ – сделать все, чтобы разрешить любой эпизод этого конфликта в пользу США». Какова цена всего этого и за счет интересов какой страны – в Америке это мало кого из «сильных мира сего» интересует.
Итак, Интеллектуал находится в одном из центров «холодной войны» и постепенно познает истину: противостояние – продукт гипертрофированной жажды мирового господства американского военно-политического союза. И тогда он принимает решение: противодействовать распространению доминирования США в НАТО и в мире в целом.
Вот как расценивал мотивы своего сотрудничества с советской разведкой один из ценнейших агентов, работавший против США и НАТО. Этот человек, проведя десять лет в застенках, но не изменив своего отношения к сделанному им ради мира, оплотом которого он считал Советский Союз все послевоенное время, писал:
«Американцы в те дни хорошо осознавали свое военное превосходство… Я опасался Третьей мировой войны, меня беспокоили растущее политическое влияние американских военных и их все более доминирующая позиция…»
Далее агент задавал себе вопрос, почему он, человек знатного происхождения и блестящей военной карьеры, решил занять в «холодной войне» позицию против США, агент отвечает:
«Наверное, в то время мой выбор выглядел странным. Но я всегда был против того, чтобы находить непонятному простые и хлесткие объяснения… Сам я не могу объяснить все так однозначно. Полагал и полагаю, что принадлежу к тем немногим, кто действительно мог видеть обе стороны медали. Короче говоря, мне стало ясно, как думали и действовали антиподы. И сравнение тут было не в пользу США».
Он сознавал, что его страна была «мелкой фигурой в большой игре», а его усилия – лишь «эпизод в больших событиях». А может быть, как представитель небольшой страны, он острее чувствовал свое беспомощное положение в чужой игре. И, опираясь на достоверные данные, этот агент сообщал в Москву следующее:
«Советский Союз, по мнению американцев, изрядно отстает в военном отношении. Самолеты США значительно превосходят в технике. Русские строят свои стратегические бомбардировщики, но делают это хуже и медленнее.
Они больше работают на будущее, все вкладывая в стратегическое ракетное оружие с ядерным зарядом. Стараются догнать США и, таким образом, создать желаемый баланс сил. Ракетная техника давно стала традиционной русской специализацией…
Так что предпосылки очень благоприятные: ядерный заряд русские могут создать быстрее, чем ракеты. Исследовательская работа в целом займет не более десяти лет…»
В своих «Записках из тюрьмы» Интеллектуал прослеживал определенное беспокойство советской стороны в отношении НАТО и его идеолога – США. Он определил поворотный момент перехода советской стороны от беспокойства к уверенному противостоянию на условиях баланса сил. И причиной того был Карибский кризис – самая серьезная конфронтация периода «холодной войны».
Действительно, установка на Кубе советских ракет среднего радиуса действия с ядерными зарядами была политической игрой, причем высшего уровня риска.
«Создалась ситуация, – писал Интеллектуал, – которую можно было назвать «звездным часом» разведки, потому что все зависило только от ее эффективности…» Он подчеркивал, что работали разведки обеих сторон. «Американцы летали над Кубой и фотографировали строительные и монтажные работы. В Москве сидел Олег Пеньковский и через посредников передавал катушки пленок в Вашингтон. Таким образом в США точно знали о типе оружия русских».
Интеллектуал высоко оценил работу американской разведки: «По-видимому, это было одним из самых престижных дел ЦРУ. И не оставалось никаких сомнений, что новое оружие на Кубе представляло огромную угрозу восточному побережью США».
По мере знакомства с рассуждениями проницательного Интеллектуала, выкристаллизовывались три причины действий советской стороны в период Карибского кризиса. Первая, лежавшая на поверхности, – поддержка единственного в Западном полушарии социалистического режима.
