Чужой глайдер поднялся километров на пятнадцать и теперь висел в белесом небе, готовясь продолжить полет совсем на других скоростях. Скромничать было поздно, Олег ругнулся сквозь зубы и задействовал всю аппаратуру, о которой только успел вспомнить.
Увеличение швырнуло глайдер к самому лобовому стеклу; цифры и графики окаймили изображение. Олег окинул взглядом параметры — скорость, координаты, излучение, температура, энергетика… Энергетика?!
Олег мрачно качнул головой. Вокруг глайдера кипел океан свернутой энергии, сравнимой с термоядерным взрывом. И это могло означать только одно.
— Стойте!!! - завопил Олег на весь мыслеэфир. Но, конечно, было поздно — «проследить за ним во время нуль-прыжка невозможно..», даже если бы было чем, и как задержать рвущийся прочь из вселенной сгусток энергии?
Помешать нуль-переходу?
Все мышцы Олега сократились, словно выполняя чужой приказ, и он почувствовал, как разлетается на куски. Сознание изменилось, словно он вел многоступенчатый харсунг: перед ним висел чужой глайдер, и это не было изображение, он чувствовал, что может коснуться его округлых бортов. Он сделал это — протянул невидимые руки, вздрогнув от резкой боли, и коротким движением смахнул прочь жгучее энергетическое облако. Яркая вспышка, обнажившая черноту иных пространств, сверкнула слева от глайдера, но сам он остался на месте — Олег сумел это сделать — остановить нуль-переход.
Голыми руками.
Олег ошеломленно смотрел на экран, где по-прежнему красовался посланников глайдер, и молча хлопал глазами. Что могло означать сие видение?
Взгляд упал на строку «Энергия»: обычные мегаватты. Так что же, это было на самом деле?
Я остановил нуль-переход голыми руками?
Как жаль, все так хорошо складывалось…
Экран мельтешил цифрами, отражая вторую попытку глайдера совершить нуль-переход, но Олег лишь иронически улыбнулся этой иллюзии. Мысли его были далеко от висевшего перед ним призрака, которого таинственное расстройство психики позволяло ловить за хвост. Он дотянулся до клавиатуры и запустил комплексную диагностику состояния пилота — себя самого.
Глайдер на экране окутался сияющим облаком и задрожал, расплываясь темной каплей; огненный шар дрогнул, вытягиваясь в эллипсоид, глайдер пропал на миг, потом появился вновь — вдвое длиннее, чем был, неестественно измененной формы — и наконец сгинул, погасив извергнутое им же пламя. Перед Олегом вновь расстилалось холодное осеннее небо.
Все это никак не походило на нормальный нуль-переход. Если бы все происходящее не было галлюцинацией, Олег готов был поклясться, что видел попытку задержать глайдер в нормальном пространстве.
Борткомпьютер просвистел короткую мелодию, и на экран выползли бесстрастные строчки с результатами тестирования. Олег с изумлением воззрился на итог: «В пределах нормы».
Мгновением спустя он обозвал себя последними словами и бросился прокручивать запись, скрипя зубами и стуча по подлокотникам: глайдер действительно был остановлен в первый раз и лишь с большим трудом вырвался во второй.
Олег сидел и молчал, сосредоточенно рассматривая пустоту.
— Твой друг улетел на небесной машине? — констатировал Хамп, опираясь на пилотское кресло. — Он рассказал тебе все, что ты хотел услышать?
— Пожалуй, да, — кивнул Олег. Впервые за многие дни мысли его были далеко от посланника. Последние события заставили Олега осознать значение факта, которому он слишком долго не придавал значения.
— И что же ты теперь будешь делать? — насмешливо, но с легкой неуверенностью в голосе спросил Герт. — Вернешься обратно в свой мир? Или…
Вернуться, подумал Олег. Похоже, теперь я просто обязан вернуться — миссия выполнена, точнее говоря, провалена, дипломатических полномочий нет — оставаться незачем… Но капсула прибудет за мной точно по расписанию, через сто шестьдесят четыре дня.
А кроме того, во всей этой истории слишком много загадок.
— Или, — сказал Олег, криво усмехнувшись. — Мы остаемся.
Часть четвертая
Ключ
«Братцы живодеры за что же вы меня»
Олег задумчиво смотрел на дисплей.
— И что же сие означает? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Сидевший у костра Хамп дель Райг повернул голову, но отвечать не стал. За последнюю неделю он уже не раз слышал, как Олег разговаривает сам с собой. С чавканьем откусив огромный кусок мяса, Хамп шмыгнул носом и принялся сосредоточенно жевать. Сидевший рядом Герт запрокинул бурдюк, запивая уже сожранное мясо красным вином.
Олег покосился на своих приятелей. Вот с кого мне надо брать пример, подумал он. Как жрали мясо и пили вино до встречи с дьяволом, так и продолжают жрать и пить. Разве что в больших количествах.
Олег вспомнил недельный спор своих спутников и усмехнулся. Хамп с пеной у рта доказывал Герту, что Олег — никто иной, как сам бог Иннир, повелитель насильственной смерти и покровитель воинов. Герт не соглашался, справедливо отмечая, что бог войны ни за что не стал бы торчать в безлюдных горах, общаясь с демонами и пробуя свои силы на окрестных скалах. По его мнению, поведение Олега куда больше напоминало бога Аджарру, господина обмана и торговли, задумавшего очередную хитрость. Олег и сам склонялся к этой точки зрения; но мифология Офелии оказалась куда заковыристей.
Когда скала, на которой сегодня утром Олег проводил очередные эксперименты, внезапно оторвалась от земли и поднялась на добрый километр в воздух, спор закончился. Хамп и Герт, одинаково побелев от ужаса, пали перед Олегом ниц и каждый в своей манере взмолились о пощаде. Олег так до сих пор и не понял, почему именно этот, несложный по сути полет оказался для аборигенов столь пугающим. Полет пришлось прервать, скалу — вернуть на место, а вместо продолжения эксперимента — выслушать сбивчивые извинения Герта, что, мол, не сразу признали они в Олеге настоящего Господина. Князя мира сего.
Такие вот верные сподвижники.
С другой стороны, подумал Олег, мясо они жрут — позавидуешь. И вино в бурдюках не переводится, хотя до ближайшей деревни километров двадцать. И со стороны аборигенов никакого беспокойства.
Впрочем, вернулся Олег к своим заботам, все это уже в прошлом. Работа завершена, рапорт составлен, осталось только получить вразумительный ответ. Попробуем еще раз.
Олег материализовал на пульте толстый, покрытый серой защитной краской тумблер и с громким щелчком перевел его в положение «Вкл». Еще одна серия тахионных импульсов устремилась в темнеющее вечернее небо.
Спустя секунду на дисплее высветились уже знакомые Олегу строчки. Объем информации — три килобайта, скорость доставки — восемьсот тридцать миллисекунд, индекс важности — «9», гриф срочности — «Молния», прочность шифра — миллиард лет, подтверждение приема — 100%.
Вот только ответа по-прежнему не было.
— Ничего не понимаю, — по-прежнему вслух прокомментировал Олег и откинулся на спинку пилотского кресла. — Разве такое бывает?!
Оставалось признать, что бывает. По каким-то причинам рапорт специального посланника с чрезвычайными полномочиями, снабженный грифом «Молния» и индексом важности «9», оставлен связистами Корпуса без ответа.
И по каким это, интересно знать, причинам?
Олег почувствовал легкий озноб. Если нет ответа, то где гарантии, что капсула появится на орбите в условленное время? И мне не придется торчать на этой планетке черт знает сколько лет?! Проклятый Кагер и его дурацкое условие — прибыть без возможности улететь обратно!
А может быть, он напоследок и связь заблокировал?
Олег покачал головой. Черта с два. Вот оно, подтверждение приема. При прочности шифра в миллиард лет это стопроцентная гарантия. Сообщение дошло до Земли. И — осталось без ответа.
Почему?
Олег сжал губы. Если верить Кодексу…
В огромном своде инструкций, правил, рекомендаций, прецедентов, реконструкций и гипотез нашлось место даже такой невероятной ситуации. В разделе рекомендаций, как машинально отметил Олег, а вовсе не прецедентов.
«Неполучение ответа на сообщения важностью выше „8“ рекомендуется воспринимать как чрезвычайную ситуацию, вызванную одной из двух нижеприведенных ситуаций. Первая. Нежелательность передачи агенту любых сведений о положении дел в Содружестве (например, в случае вероятности попадания таких сведений в третьи руки). Вторая. Полная потеря работоспособности Центральной службой Корпуса. Агенту рекомендуется сократить активность до минимума и ждать эвакуации в течение 24 часов. В случае, если таковой не последовало, и если повторный запрос также остался без ответа, агент должен принять все необходимые меры по восстановлению работоспособности Корпуса».
Все верно, отметил Олег, убирая текст с экрана. Точь-в-точь как у меня в памяти. Значит, осталось двадцать три часа сорок минут. А потом будем принимать меры по восстановлению Корпуса.
Вон как раз первые кандидаты в дипломаты бурдюк приканчивают…
— Олег! — подал голос Хамп. — Если хочешь вина, поспеши! В бурдюке осталось не больше булля, а после встречи с дьяволом, клянусь Озром, вино так и льется в глотку!
Десять литров, машинально перевел Олег. Пожалуй, и в самом деле стоит поторопиться. Сократим, следовательно, активность и проведем оставшиеся часы в праздности и пьянстве.
Он стер дисплей с лобового стекла и вылез из бота. За спиной Олега бесшумно закрылась овальная дверь.
