так они и поступят.
- Что там у нас дальше? - обратился к секретарю Рауль.
- Попытка совершить насилие над госпожой Аткинсон здесь в замке, - подсказал тот.
- Чепуха, - возразил Рейвен. - Госпожа Аткинсон пришла сюда по собственной воле.
- Принуждённая упомянутым нами письмом? - уточнил Рауль.
- Я ничего не могу сказать по этому поводу, поскольку о письме не знал, - пожал плечами Рейвен. - Она пришла ко мне сама и по собственному почину стала предлагать мне себя.
- А ты, конечно, всеми силами сопротивлялся. - Несмотря на ироничный тон Кентона, я чувствовала, как он злится. Кажется, он с трудом удерживался от того, чтобы поступить с Рейвеном так же, как когда-то поступил в "Хмельном охотнике" с Норманом. - Даже принялся отбиваться от Абигайль при помощи ножа. А она и тут не отстала, перехватила рукоять и в ходе борьбы разукрасила тебе лицо.
- Интересная версия событий, - отметила Говорящая.
- Интересная, но неверная, - развёл руками Рейвен. - Госпожа Аткинсон сама пришла в мой дом с ножом и, оставшись со мной наедине, попыталась меня убить. Разумеется, я сопротивлялся.
- И, движимый исключительно уважением к правосудию, велел посадить её в мужскую камеру? - зло спросил Кентон.
- Что? - переспросил Рауль, и если бы я была на месте Рейвена, мне бы чрезвычайно не понравился его взгляд. До сих пор об этой детали не было известно ни королю, ни Говорящей.
- Этому есть достаточно свидетелей, - добавил Кентон, сверля графа глазами.
- Мне ничего об этом неизвестно, - отрезал тот. - Если это действительно так, значит, стражники что-то напутали.
- О подобных вещах тебе тоже не докладывают?
- А мне было не до этого, - жёстко заявил Рейвен. - В те дни я был занят лечением раны. Которая и сейчас, должен заметить, ещё не зажила.
- Перейдём к сожжению, - постановил Рауль, хотя взгляд его оставался тяжёлым.
- В этом действительно есть моя вина, - сокрушённо признал граф. - Всё её поведение - то, как она напала на меня, то, как пыталась окрутить, её взгляды, многочисленные странности в поведении... Всё это заставило меня прийти к выводу, что эта женщина - именно ведьма и должна быть казнена как таковая. Я осознаю свою ошибку и искренне о ней сожалею. - Он приложил руку к сердцу и склонил голову. - У меня есть лишь одно оправдание: я искренне заблуждался. И ни в коем случае не собирался применять данное наказание к людям, использующим магию в мирных целях в рамках своей профессии. Полагаю, теперь я ответил на все обвинения и могу выдвинуть своё собственное?
Рауль ничего не сказал, но его выжидательный взгляд позволил Рейвену начать.
- Я обвиняю эту женщину в том, что она вступила в сговор с присутствующим здесь Кентоном Алисдейром. Последний стремится путём ложных притязаний завладеть графским престолом, который принадлежит мне по праву наследования. С этой целью он отправил свою любовницу, газетчицу Абигайль Аткинсон, шпионить за мной, забраться в мою постель, а в последствии и убить. Шрам на моём лице получен в ходе её неудавшейся попытки исполнить его волю.
- Ты окончательно зарвался, Рейвен, - процедил Кентон. - Думаешь, всё сойдёт тебе с рук?
- А что, Алисдейр, ты хочешь лично, прямо сейчас восстановить справедливость?
Рейвен сделал шаг вперёд, откровенно нарываясь на драку.
- Хочешь, чтобы я ударил тебя в присутствии короля? - мгновенно раскусил этот манёвр Кентон. - Не дождёшься. Но можешь не сомневаться: даже если сумеешь избежать возмездия на суде, оно настигнет тебя в другом месте.
- Ваше Величество, прошу вас обратить внимание на слова этого человека, - тут же воззвал к королю Рейвен. - Он в вашем присутствии угрожает мне физической расправой.
- Боже упаси, - улыбнулся Кентон, - я лишь имел в виду Страшный суд. Неужели мои слова можно было истолковать как-то иначе?
- А чего вы хотели, Рейвен?
