Они одурели от запаха крови, а между тем никакой опасности эта нищенка не представляет.
Рейвен равнодушно пожал плечами, но крикнул своим людям, чтобы заканчивали. Те отошли, а женщина осталась корчиться на мостовой. Подойти к ней и оказать помощь в присутствии графа никто не решился.
- Так помни: я жду.
С этими словами Рейвен развернулся и зашагал прочь в сопровождении своих охранников. Горожане предупредительно расступались, не желая оказаться у него на пути.
Прошло ещё два дня, прежде чем "новые веяния" докатились и до меня. Я сидела в редакции и набрасывала на лист бумаги вопросы для очередного интервью, когда в дверь громко, по-хозяйски постучали. Мири пошла открывать. На пороге стоял служащий охранного отделения низшего ранга, вероятнее всего посыльный.
- Я разыскиваю госпожу Абигайль Аткинсон, - с важным видом произнёс он и, не дожидаясь приглашения, вошёл в комнату.
В охранном отделении даже самые мелкие сошки чувствуют себя вершителями судеб.
- Вы её разыскали, - отозвалась я со своего места. - Что вам угодно?
- Я уполномочен вручить вам повестку. - Он протянул мне сложенный вчетверо лист желтоватой бумаги. - Вам надлежит незамедлительно отправиться на беседу в охранное отделение.
- Это с какой ещё радости? - нахмурилась я.
- Согласно предписанию, - ровным голосом ответил пришедший.
- Хорошо, я приду.
- Прошу прощения, но в повестке сказано "незамедлительно", - настойчиво повторил он. - Мне предписано сопроводить вас до места.
- Ну что ж, - я обменялась многозначительным взглядом с секретарём, - раз так предписано, то идёмте.
До охранного отделения было недалеко, поэтому мы отправились туда пешком. Точнее сказать, отправилась туда я, а посыльный шёл за мной следом, неизменно поддерживая дистанцию ровно в три шага. Я это пару раз проверяла, то начиная двигаться со скоростью черепахи, то пускаясь почти бегом.
В охранке меня проводили в небольшой, но аккуратный кабинет, обставленный сугубо функциональной мебелью без малейших излишеств. Единственным украшением этой комнаты можно было бы назвать оригинальную чернильницу, выполненную в форме изысканного цветка, с сосудом для чернил, изображающим бутон. Я пригляделась, склонив голову набок. Прямой бронзовый стебель вместе с "бутоном" немного походили на трубку.
Пока я разглядывала чернильницу, застывший на пороге чиновник с не меньшим вниманием разглядывал меня. Я спиной чувствовала его присутствие, но виду не подавала, и даже вздрогнула, якобы от неожиданности, когда он заговорил. Почему бы не сделать человеку приятное?
- Абигайль Аткинсон? Беседчица из недельника "Торнсайдские хроники?" - бесцветным голосом спросил он.
Вздрогнув, я обернулась.
- Да, это я.
Чиновник неспешно прошёл на своё рабочее место за столом. Я осталась сидеть, где была, то есть на стуле для посетителей, напротив него. Чиновник был на вид человеком невзрачным - средний рост, стандартная одежда, незапоминающиеся черты лица, невыразительные глаза. Словом, усреднённый эдакий человек. Такой же бесцветный, как и эта комната. Вот только любопытно, был ли в нём какой-нибудь неожиданный и оригинальный штрих, аналогичный столь запоминающейся чернильнице?
- Вы догадываетесь, почему мы вас сюда пригласили? - осведомился чиновник ровным, обычным, ничем не запоминающимся голосом.
- Не имею ни малейшего представления, - почти честно ответила я, изобразив при этом на лице всю гражданскую сознательность, на какую была способна.
- Надо же, - без малейшего удивления в голосе произнёс он, заглядывая в какие-то бумаги.
