Осторожно взяв ее за руку, и подведя к кровати, он медленно уложил на нее Котенка. Сейчас она казалась более застенчивой, чем несколько минут назад, но она не сомневалась.
Мягко поцеловав ее в губы, он лег рядом с ней, уговаривая ее слегка раздвинуть ноги. Приемом, которым он пользовался с ней так много раз, он проложил дорожку из поцелуев вниз по ее шее, к груди, а затем от груди к животу.
- Ох! - всхлипнула она, как только его губы коснулись мягкой, влажной поросли волос между ее ног.
Он еще даже не лизнул ее, а уже чувствовал ее возрастающее напряжение.
Поцеловав верхнюю часть ее киски, он тем самым, надеялся избавить ее от испытываемого страха. Это не должно причинить ей боли, ни капельки. Он собирался сделать ей приятно, подарить ей то наслаждение, которое она заслуживала.
Когда он почувствовал, что ее бедра медленно открылись, предоставляя ему возможность для ласки, он наклонил свою голову, и провел кончиком языка от самого низа к твердому бутону ее клитора, заставляя ее мяукнуть от удовольствия и раскрыться ему еще больше.
- Хочешь, чтобы я остановился? - прошептал он в ее влажные губы, не имея никакого намерения этого делать.
- Блять, нет. Я убью тебя, - сказала она с такой искренностью, что Калеб не смог сдержаться и рассмеялся.
- Где ты научилась так разговаривать? - поддразнил он.
В ответ, она немного приподняла свои бедра.... и слегка вздрогнула.
Черт, они оба забыли о том, что ей должно быть было больно.
Он не хотел заставлять ее просить еще раз. Лаская ее ножку, он погрузил свой язык немного глубже, пробуя и всасывая ее темно-розовые складочки в свой рот. Неосознанно, она попыталась отстраниться от его рта. Он знал, что это было не потому что ей не нравилось, а потому что одновременное ощущение полизывания и посасывания было слишком сильным, чтобы его вынести.
Его разум развлекался фантазиями о том, как она засасывает его член в свой рот, облизывая головку своим мягким язычком… и он застонал в нее от этой воображаемой картинки. Вжимаясь своим членом в кровать, он оставался сосредоточенным на ее удовольствии.
Чуть сбавив обороты, он позволил ей приспособиться, после чего, снова к ней прижался. Она ахнула и застонала, двигая своей маленькой киской вдоль его нетерпеливого языка, и на этот раз не было никакой мысли о боли. Было только удовольствие.
Пробравшись к ней своими пальцами, он еще больше раскрыл ее плоть. В ее влажных складочках, он нашел крошечный вход в ее тело. Он провел по нему языком, и она задрожала.
Лаская подушечкой пальца ее клитор, он наслаждался ее хныканьем и извиваниями. Она простонала, 'Калеб', а затем положила свои руки на его, прижимая его пальцы к своей плоти, умоляя его о чем-то, чего она еще не совсем понимала. Вцепившись в него своей рукой, она произнесла, - Это так... о, Боже. Я, кажется...
Окончание фразы осталось недосказанным, потому что он закружил пальцем вокруг ее клитора, и начал одновременно посасывать губами ее пальчики.
Почувствовав пульсацию ее киски под своими пальцами, он пожалел, что не мог видеть пика ее наслаждения, того как сокращаются ее крошечные мышцы. Но тут на кровать просочилось свидетельство ее удовольствия.
Он бы не отказался слизать и эту лужицу. Но сейчас было важно ЕЕ наслаждение, а не его желания.
Прислонившись своей щекой к ее бедру, в течение нескольких минут, он быстро и шумно переводил дыхание, точно так же, как это делала она. Ее рука медленно пробралась к нему, и он чуть не застонал, когда она провела своими пальчиками по его волосам. И, несмотря на то, что его член был настолько тверд, что им можно было заколачивать гвозди, Калеб хотел, чтобы этот момент продлился как можно дольше.
