– Мы вас выписываем, как только химиотерапевт Борис Иванович Кривич назначит вам лечение. Дело одного-двух дней. Вы можете получать это дальнейшее лечение в районном онкодиспансере по месту жительства или в поликлинике при нашей больнице, под наблюдением Бориса Ивановича. Но рекомендовала бы вам… – Татьяна замолчала, собираясь с духом. – Рекомендовала бы вам обратиться к другому специалисту, Виктору Семеновичу Бочкареву. Он работает в больнице, которая расположена за городом. Далеко ездить, да и не дешево, наверное, обойдется. Кроме того, врачи не очень любят пациентов, прооперированных в других клиниках.
Таня уговаривала Веру и одновременно разубеждала. Таня сама не знала, чего больше хочет: передать Веру в надежные руки или избежать новых проблем с Кривичем, их отношения и так далеки от радужных.
Мужественная Вера, стойкий оловянный солдатик, задрала голову – не хотела, чтобы пролились накатившие слезы.
– Я все поняла, Татьяна Владимировна. Только ответьте мне честно, пожалуйста.
«Сколько мне осталось жить?» – готовилась Таня услышать привычный вопрос. И не угадала.
– Вы мне советуете обратиться к другому врачу, потому что не хотите портить статистику своей клинике?
– Что за глупости вы несете! – возмутилась Таня. – Зачем бы я стала посылать вас в другую клинику? Чтобы их статистику попортить? Вера, думайте, что говорите! Мне в голову не пришло бы подсовывать своему приятелю и лучшему химиотерапевту столицы безнадежного больного.
«А ведь подсуну, – подумала Таня. – Вдруг выкарабкается».
– Спасибо, Татьяна Владимировна!
В глазах Веры за линзой непролившихся слез светились страх и надежда, отчаяние и мужество, испуг маленькой девочки и готовность к бою зрелой женщины.
– Только вы, пожалуйста… – начала Таня.
– Все будет тип-топ, – улыбнулась Вера. – Кривича рекомендации принять, отблагодарить горячо материально. Насколько горячо?
– Увольте меня от ответов на подобные вопросы. Бочкареву я позвоню и дам вам его координаты.
«Если он согласится», – мысленно добавила Таня. Она не хотела набивать себе цену, описывая, как непросто ей будет уломать Бочкарева.
– Татьяна Владимировна, – заглянул в кабинет Петя Сомов. – Больная Журавлева в перевязочной.
«А я туда ее приглашала?» – чуть не вырвалось у Тани.
Приглашений не требовалось. Каждого поступившего больного хирурги осматривали в перевязочной.
Они вошли туда по очереди, Таня, натянув маску, первой. Коллеги последовали ее примеру и закрыли лица масками.
Татьяна быстро, скороговоркой представила Журавлевой докторов:
– Петр Александрович Сомов, хирург, ваш лечащий врач, Вероника Алексеевна, хирург, Людмила Сергеевна, ординатор. Со мной вы уже знакомы. Мы вас слушаем.
Коллеги переглянулись. Обычно Татьяна говорила теплее, подбадривала: «Расскажите, как вам повезло захватить опухоль на ранней стадии?»
Журавлева говорила как по писаному, заученно. Наверное, не раз произносила эту речь перед родными и подругами. Раковые больные либо скрывают свой диагноз, либо посвящают в свои проблемы весь белый свет. Журавлева рассказывала, как маммография выявила образование, как сделали пункцию и анализ показал наличие раковых клеток. Она не могла поверить.
«Никто не верит до последнего», – подумала?Таня.
Потом посыпались фамилии и звания специалистов, у которых консультировалась Журавлева. Во
