— Где именно?
— Бар «Бумеранг», Фредерик-стрит.
— Бар Дрейка Декера?
— Судя по сведениям «Скорой», там настоящая живодерня.
— Скоро буду.
Он выключил телефон, вышел в коридор и вызвал лифт, чтобы спуститься в подземный гараж, где стояла его служебная машина.
17 часов 30 минут.
Самый кошмарный час для машины, выезжающей с Манхэттена. Сантос включил мигалку и сирену, чтобы не зависеть от движения на полосе.
Унион-сквер, Гринвич-Виллидж, Литл-Итали.
«Два трупа у Дрейка Декера…»
С тех пор как он работает в квартале Бушвик, он не раз прижимал гризли Декера, однако владелец «Бумеранга» был не из крупных дилеров. В пирамиде распространителей наркотиков он был не из тех, кто отдает приказы. Скорее осторожный и опасливый поставщик, который не отказывался по временам и от услуг полиции.
Непонятное убийство некоторое время занимало мысли Сантоса, но вскоре перед ним снова возникло лицо Никки, и он перестал думать об убийстве. Посмотрел на экран мобильника. По-прежнему никаких новостей.
Беспокойство его росло и осаждали сотни вопросов, пока он ехал по Бруклинскому мосту. Где она сейчас? С кем? Ему очень хотелось бы это знать.
Разумеется, первым делом он должен мчаться на место убийства, но, съехав с моста, вдруг решил, что два жмурика никуда не убегут, и свернул в Ред Хук, в квартал, где жила Никки.
19
Бруклин.
Вернувшись в разоренную квартиру, Никки и Себастьян устроились на кухне, присев возле деревянной стойки, на которой стоял компьютер Никки. Она включила его и перекинула видео с телефона на компьютер. Они немного пришли в себя после первого просмотра, и у них появилось множество вопросов. Они должны были рассмотреть все мелочи в этом фильме. Но на крошечном экране телефона мало что разглядишь.
Никки перевела воспроизведение в цифровой режим.
— Где ты этому научилась? — спросил Себастьян, удивленный познаниями Никки в компьютере.
— Работала в любительском театре с труппой Вильямсбурга, — объяснила она. — Снимала эпизоды, которые мы потом включали в спектакль.
Себастьян кивнул. Он знал эту новую тенденцию, но никогда не одобрял появления кино на театральной сцене, впрочем, сейчас вряд ли стоило начинать дискуссию по этому поводу.
Никки пустила видео во весь экран. Увеличение оказалось слишком большим, картинка рассыпалась на пиксели. Она отрегулировала картинку, добиваясь возможности ее рассмотреть. Фильм был немым, зеленоватого цвета, немного растянутым в ширину. Не было никаких сомнений, что это съемка видеокамерой.
Теперь они смотрели фильм с нормальной скоростью. Он длился около сорока секунд, но от этого не становился менее душераздирающим. Неподвижная камера смотрела сверху на платформу метро или пригородных электричек. Запись начиналась с прибытия на платформу поезда. Едва открылись автоматические двери, подросток, явно Джереми, выскочил из вагона и бросился бежать по платформе.
