— Я… — Может быть, он хочет меня запутать? Если да, то ему это отлично удалось. — Я ведь не хочу опоздать, — почти в отчаянии произношу я.
— Так поедемте со мной. На машине будет быстрее, чем на метро.
Я по-прежнему упираюсь, несмотря на то что не могу по-настоящему противиться его большой теплой ладони, лежащей у меня на спине, и иду дальше.
— Но ваш друг, то есть ваш деловой партнер… Вам ведь есть что обсудить.
— Он ничего не имеет против того, чтобы вы поехали с нами, уж поверьте мне. — То, каким тоном он произносит эту фразу, смущает меня. В его голосе слышится сарказм и какой-то оттенок, от которого у меня по спине бегут мурашки. Но я слишком растеряна, чтобы продолжать размышлять над этим, поскольку к этому моменту мы как раз вернулись к остальным.
— Мисс Лоусон поедет с нами, — объявляет Джонатан Хантингтон, как будто это и без того не очевидно, раз он притащил меня, а его ассистент — мой чемодан. Голос у него довольный. И неудивительно. Наверное, он всегда получает то, что хочет.
Японцы кивают в своей азиатской манере, но несколько отрывисто, в то время как Стивен и темноволосый с любопытством, но без лишней настойчивости разглядывают меня, примерно так, как смотрят на автомобильную аварию, проезжая мимо. Но ведь я и есть непредвиденная авария.
В молчании мы трогаемся с места.
Джонатан и высокий японец идут за мной, и мне кажется, что я спиной чувствую их взгляды. Они негромко разговаривают — по-японски. Может быть, поэтому они берут меня с собой — я ведь все равно ничего не пойму.
На миг я теряюсь. Неужели я совсем спятила, осмелившись попытаться не принять это предложение? Я хочу сказать, что ведь на ближайшие три месяца Джонатан Хантингтон станет моим боссом, а мне не пришло в голову ничего лучшего, кроме как сначала навязаться ему, а затем начать жеманничать, как будто мне что-то от него нужно. «Успокойся, Грейс, — напоминаю я себе. — Ты только что доказала, что ты — скорее везучая, чем умная девушка. Вот и пользуйся этим».
В автомобиле — довольно длинном лимузине с двумя расположенными друг напротив друга кожаными сиденьями в задней части — мои сомнения возвращаются, и я снова решаю, что совершила огромную ошибку, когда не пошла на метро.
Я сижу лицом по ходу движения, на одном сиденье с Джонатаном Хантингтоном и темноволосым мужчиной, в то время как главный японец делит противоположное с одним из своих ассистентов. Второй занял место рядом с высоченным Стивеном, который ведет автомобиль. Японский ассистент, сидящий сзади, держит на коленях свой портфель, а темноволосый разговаривает по телефону и рассылает сообщения со своего мобильного, вполуха прислушиваясь к беседе босса. Джонатан Хантингтон и Юуто Нагако — так его зовут, я вспомнила, — оба сидят, небрежно откинувшись на спинки сидений и разговаривают, все еще по- японски. Я понятия не имею, сколько лет может быть японцу, потому что лицо у него по-азиатски гладкое, но поскольку виски его уже поседели, я решаю, что он по меньшей мере лет на десять старше Джонатана.
Поддерживая беседу, Юуто Нагако по-прежнему глядит на меня своим тревожащим взглядом, от которого мне становится не по себе, и иногда мне даже кажется, что речь идет обо мне. Но это столь же абсурдно, как и вся ситуация.
Не помню, когда я в последний раз чувствовала себя настолько некомфортно. Настолько не на своем месте. Я никогда не сидела в столь дорогом автомобиле, и одного этого было бы довольно — не считая совершенно непривычного для меня левостороннего движения, — чтобы сбить меня с толку. Но я настолько поглощена ощущением собственной незначительности среди этих высоких незнакомых мужчин, что мне даже некогда толком восхититься тем, что меня окружает. Мне знаком только Джонатан Хантингтон, но и то лишь потому, что мы с сестрой провели много времени, рассматривая его фотографию, так что расслабленной я себя не чувствую. Все это уже просто чересчур.
Но хуже всего то, что я сижу рядом с ним, что я могу чувствовать его запах. И, в отличие от мужчины из самолета, он меня не отталкивает. Нет, от него пахнет хорошо, каким-то очень приятным
