тальменов, если бы не одно обстоятельство. — Как же, не сунулся бы, подумал про себя Валентин. Еще как сунулся, причем два раза подряд! — Дело в том, что среди доставшегося мне в качестве Фалера имущества оказался талисман, известный в определенных кругах как Шкатулка Пандоры.
— Так это была не оговорка? — воскликнула Мария. — Вы были под талисманной защитой?!
— Совершенно верно, — подтвердил Валентин.
— Но как вы ухитрились ее получить?! - Мария, казалось, напрочь забыла заранее заготовленные вопросы. — Это же одноразовый талисман, каждое выполненное желание уменьшает его силу! Как вы убедили тальмена, оператора Шкатулки, создать вам защиту?
— Легко, — пожал плечами Валентин. — Собственно, я и есть этот оператор.
Мария Симон отпрянула от Валентина, как от прокаженного, и испуганно посмотрела на Иванишевича. Валентин глянул в ту же сторону. Иванишевич покрутил указательным пальцем около рта — видимо, это означало «давай дальше!».
— Так вы что же, — дрогнувшим голосом произнесла Мария, — на самом деле убили тальменов?
Ну да, мрачно подумал Валентин. А также утопил треть Побережья. Смотри «Деяния Фалера, том первый».
На самом деле я убил только одного из них. Но это — мое личное дело.
— Ну скажете тоже, — обиженно сказал Валентин. — Сходите как-нибудь в нашу лабораторию моделирования, к Леониду Баратынскому, и смоделируйте себя со Шкатулкой против трех тальменов. Гарантирую незабываемые впечатления, — Валентин вспомнил собственную мучительную смерть у ног Габриэля Серого и вздрогнул всем телом. — К счастью, у меня хватило ума не применять Шкатулку для нападения.
— Как же тогда получилось, — встрепенулась Мария, — что вы остались целы, а три тальмена погибли?
— Три тальмена дрались между собой, — усмехнулся Валентин, — а я прятался за складками местности, находясь к тому же под талисманной защитой. Не вижу ничего странного в том, что они поубивали друг друга, а я умудрился выжить. В конце концов, выжить — первейшая задача любого из агентов внешней разведки!
— Мне кажется, Валентин, — возразила Мария, — вы уходите от ответа! Вы только что рисовали на карте две окружности — предполагаемую катастрофу и катастрофу свершившуюся. Они заметно отличались одна от другой. А теперь вы утверждаете, что тальмены сами поубивали друг друга, а вы здесь совершенно ни при чем!
— Минуточку, — возразил Валентин. — Я не говорил, что тальмены поубивали друг друга уж совсем без моей помощи. Я лишь сказал, что не применял для нападения на них Шкатулку Пандоры.
Мария широко раскрыла глаза. Сообразила, отметил Валентин. Интересно, многие ли слушатели окажутся столь же сообразительны?
— Предвечные Предки, — пробормотала Мария популярное в Эбо присловье. — Так что же вы применили, если не Шкатулку?!
— Позвольте мне сохранить это в тайне, — улыбнулся Валентин. — Как знать, не подслушивает ли нас с вами какой-нибудь недобитый тальмен?
— Смерть тальменам! — закричал со своего места Датрик Бренн. Он попытался встать, не удержался на ногах и повалился на своего соседа, молчаливого Ганса Мюллера. После короткой возни стул под Гансом с хрустом подломился, и оба упали под стол.
Пора заканчивать, подумал Валентин. Пока я тут разглагольствую, гости не теряют времени даром.
Потом он заметил, что Иванишевич снова вертит пальцем около рта.
— Вы просто потрясли нас, Валентин, — на удивление спокойно сказала Мария. — Шкатулка Пандоры, талисманная защита, наконец, таинственный способ, которым вы вмешались в схватку трех тальменов! Все это куда больше напоминает фантастический роман, нежели рабочие будни агента внешней разведки. Я думаю, наши слушатели сами разберутся, чему верить в ваших словах, а что — подвергать сомнению. Я же хочу задать вам последний вопрос. В небезызвестном вам «Темном пророчестве» упоминаются многочисленные деяния Великого Фалера — не только уничтожение трех тальменов, но также войны, магические поединки с могущественными колдунами, создание горы, которая не гора, и многое другое. Как вы оцениваете перспективы факира Фалера в свете этого пророчества?
Валентин пожал плечами.
— Факир Фалер — всего лишь оперативный псевдоним, — ответил он. — Псевдоним человека, уже три недели не работающего во внешней разведке. Более того, псевдоним, одно упоминание которого вызывает болезненный интерес буквально каждого человека Побережья — а судя по вашему сегодняшнему интервью, и не только Побережья. Поверьте, ни один профессионал не станет использовать псевдоним, который так сильно «засвечен». Так что, когда я в очередной раз соберусь на Побережье, я воспользуюсь другим именем.
— Кто же тогда будет выполнять пророчество? — улыбнулась Мария Симон.
— Не беспокойтесь, — улыбнулся в ответ Валентин. — Насколько я знаю Побережье, на такое славное имя обязательно найдется толковый самозванец. Подождите совсем немного, и вы сможете взять интервью у Того Самого Фалера-Два.
— На этой оптимистической ноте мы и закончим наше интервью, — весело пропела Мария, обращаясь уже не столько к Валентину, сколько к своим невидимым слушателям. — Ждите второго интервью, обещанного нам Великим Фалером! Оставайтесь с нами!
Замечательно, подумал Валентин. Интересно, что в полном тексте пророчества сказано про журналистов? Ох и весело будет бедняге Фалеру совершать свои деяния — совместно с Марией Симон, выпрыгивающей из-за каждого куста, чтобы взять очередное интервью.
Если у Валентина и были какие-то сомнения — а не посовершать ли подвигов? не повоевать ли с колдунами? — то теперь они полностью исчезли. Нафиг, нафиг, подумал он, у меня еще Не-Билл не пойман и у Тангаста обучение не закончено. Нехай пророчество само себя исполняет.
— Дорогие гости, — сказала Диана, поднимаясь со своего места, — а не слишком ли мы засиделись за этим столом? Танцуют все!
Валентин поспешно вскочил — на правах хозяина он знал, что сейчас произойдет. Стол с чмокающим звуком растаял в воздухе, вместе со всеми закусками и непрестанно наполнявшимися бокалами. Стулья стали исчезать один за другим, издавая то стон, то скрип, то зловещий вой. Свет в гостиной померк, со стороны моря потянуло могильным холодом, над головой замелькали отблески пламени. Зазвучала музыка — исполненная мрачной помпезности, словно предваряющая появление очередного Владыки Тьмы. Валентин отметил, что машинально втянулся в строй, заняв свое место между Марией Симон и Гесаном Боддерле, еще одним представителем собравшейся на вечеринку журналистской своры. Напротив выстроилась вторая шеренга гостей, в большинстве своем настороженно оглядывавшихся по сторонам. Что и говорить, Диана умела произвести впечатление.
Пол гостиной начал светиться, разгораясь все сильнее. Музыка стихла, яркий свет, бивший из-под ног, стал резать глаза. Валентин почувствовал, как Мария Симон схватилась за рукав его комбинезона — и секунду спустя заметил, что пол медленно стронулся с места и начал вращаться вокруг центра комнаты. Там, в центре, уже стояла Диана, охваченная фонтаном света. Она взмахнула руками — и в тот же миг на темном доселе потолке вспыхнули восемь огромных люстр. Гостиная превратилась в бальный зал, и невидимый оркестр заиграл простенькую средневековую мелодию. Начались танцы.
Потанцевав несколько минут с Марией, Валентин вежливо передал ее Иванишевичу и покинул центр зала. Для тех, кто решил сделать паузу, вдоль стен зала располагались круглые столики, уставленные бокалами с игристым вином. Валентин оперся спиной о стену, взял бокал и принялся вертеть его в руке, разглядывая поднимающиеся со дна пузырьки. Несмотря на принятое минуту назад решение, пророчество о фалеровых войнах по-прежнему занимало его воображение. Интересно, подумал Валентин, а сгодится ли это пророчество на роль Не-Билла? Емай, насколько я помню, был весьма крутым магом. Если его пророчество сродни заклятию, такое заклятие вполне может померяться силой с тремя Избранными! Надо бы уточнить у Куэртена, как именно Емай делал свои пророчества.
Валентин увидел сквозь бокал Куэртена, танцующего с Дианой, и помахал ему рукой. Куэртен тут же остановился, коротко поклонился даме и быстрым шагом подошел к Валентину. Валентин удивленно захлопал глазами — он никак не ожидал от пожилого архивариуса такой прыти.
— Я к вашим услугам, Валентин, — сказал Куэртен, с трудом переводя дух после танца.
— Я вовсе не хотел… — пробормотал Валентин, не зная, как и за что извиниться.
— Ничего, ничего, — успокоил его Куэртен. — Любой скептик рано или поздно приходит к пониманию того факта, что судьба его зависит от куда более могущественных причин, нежели похмелье или расстройство желудка. Я понимаю ваш прежний скептицизм так же хорошо, как и ваше теперешнее беспокойство.
Ах вон оно что, сообразил Валентин. Он думает, что я обеспокоен пророчеством. Эх, папаша Карлос, мне бы ваши проблемы!
— Да, — сказал Валентин, решив подыграть Куэртену, — меня действительно смущает это ваше пророчество…
— Пророчество Емая, — уточнил Куэртен.
— Вот именно, — кивнул Валентин, понижая голос. — Ведь Емай был одним из самых сильных магов за всю историю Побережья?
— Вы ошибаетесь, — покачал головой Куэртен. — Емай вообще не был магом — в том значении, которое сейчас приняло это слово. Емай был мессией и пророком, он совершал свои чудеса, призывая на помощь богов.
Господи, подумал Валентин. Нет, все что угодно, только не боги!
— Богов? — переспросил он, нервно прихлебывая вино. — Каких еще богов?!
Куэртен развел руками:
— Я мог бы перечислить их всех до единого, но вряд ли такое перечисление развеет ваши опасения. Согласно утвердившейся в более поздние времена теории, призывание богов является точно таким же магическим действием, как и ваши движения кистями рук — пальцовка, так, кажется, вы это называете?
Валентин облегченно вздохнул:
— Уф! Значит, Емай все-таки был магом?
— И да, и нет, — ответил Куэртен. — Да — в том смысле, что он совершал магические действия с помощью определенных ритуалов. Нет — в том смысле, что сам не имел ни малейшего представления, как именно эти действия совершаются. Он не формулировал заклятий, не складывал пальцы в «козу»; он молился своим богам — и те делали все, что он пожелает.
Круто, подумал Валентин. Вроде как я Хеору приказываю пива налить. Вот только кто у Емая был за Хеора? И где этот «кто-то» сейчас, а?
— А Темное Пророчество? — спросил Валентин. — Его Емай тоже выпросил у богов?
— Совершенно верно, — кивнул Куэртен. — Оно было даровано Емаю Нираадом, богом судьбы, в развалинах древнего храма в Черных Песках.
Ну вот, подумал Валентин. Еще одно имечко для Не-Билла. Я успешно продвигаюсь к завершению расследования!
— Ну хорошо, — вернулся Валентин к исходному вопросу. — Пусть Емай не был магом, но те боги, которых он призывал — как насчет них? Они бы составили конкуренцию теперешним великим магам?
Куэртен издал короткий смешок:
— Нынешние великие маги! Валентин, о чем вы говорите? Никто из них не способен даже воскрешать мертвых! За последние пятьсот лет маги Побережья
