допущена ошибка? Ведь сам-то Занг считает, что мстил вам от имени своего клана!
— К сожалению, — покачал головой Акино, — ошибка исключена. Девяносто лет назад Занг не знал даже, к какому клану принадлежит его отец.
— Так что же это получается?! - Валентин растерянно посмотрел на Донована. — Занг действительно изменился здесь, у нас, в Эбо?! Разве такое возможно?
— В том-то все и дело, — ответил Донован, приподнимаясь в своем кресле. — Каким-то образом некоторые граждане Эбо меняют личную аутентичность, и мы до сих пор не можем понять, почему это происходит. Первое изменение такого рода зарегистрировано двенадцать лет назад. Шаггар Занг — не только наиболее известный, но и самый последний по времени «измененный»; именно поэтому мы столь тщательно искали в его личной истории следы ментальных заклятий.
— Так значит, — сообразил наконец Валентин, — на самом деле мы занимаемся вовсе не Зангом?!
— Именно так, — ответил Донован, важно поднимая к потолку указательный палец. — Можете считать, коллега Шеллер, что вы успешно закончили стажировку в службе безопасности Эбо. Теперь начинается настоящая работа.
Валентин протяжно свистнул. Ничего себе стажировка, подумал он. Три недели по шестнадцать часов в сутки, не снимая талисмана. Да я за предыдущий год с Обручем меньше ментальных следов отсмотрел, чем за эту стажировку! Какой же тогда работа будет?!
— Ну хорошо, — сказал он вслух. — И что же я должен делать?
— Задавать вопросы, — ответил ему принц Акино. — А что делать, вы решите сами. Когда получите ответы.
Валентин откинулся на спинку стула. Такого поворота событий он не ожидал. Что за день такой сегодня, пришла в голову дурацкая мысль. Сначала тайгл этот дурацкий, теперь вот — «изменение», которое и есть моя настоящая работа. А ведь еще Баратынский ждет в Управлении, и наверняка тоже не просто так! Выходной, называется.
— Вы уверены? — спросил Валентин, переводя взгляд с принца на Донована и обратно. — У меня много вопросов!
— Сегодня суббота, — улыбнулся Акино. — Весь день в нашем распоряжении!
И только сейчас Валентин понял, насколько серьезно влип. Чтобы сам Акино готов был уделить весь свой рабочий день одному человеку?! Господи, да что же такое стряслось? Когда три тальмена разрушали Побережье, принц не нашел для меня и минуты!
Впрочем, внезапно понял Валентин, я знаю, в чем тут дело. Тогда опасность грозила Побережью. Сейчас под угрозой Эбо — любимое детище принца. После Блистающего Града у Акино достаточно оснований для паранойи. Один-единственный «измененный» Занг едва не натравил на Эбо всех тальменов Побережья; что будет, если таких измененных появятся сотни? А тысячи?
— Сколько их? — вырвался у Валентина первый вопрос.
— Шесть человек, не считая Занга, — без запинки ответил Донован.
Валентин перевел дух. Это еще не катастрофа.
— Динамика роста?
— Положительная. — Донован извлек из глубин своего кресла два листка толстой бумаги, бросил один Валентину, а на другом принялся что-то рисовать. — Примерно так.
Валентин увидел, как на его листке появляются кривые разноцветные линии и кружочки. Донован воспользовался Т-бумагой, каждый листок которой существовал как бы в нескольких экземплярах. На изображенном им графике — время с семьдесят третьего по нынешний, восемьдесят пятый год, — краснели семь кружочков. Один — в семьдесят третьем, остальные шесть — с восьмидесятого по восемьдесят пятый.
— Занг был последним? — уточнил Валентин.
— Последним, — кивнул Донован, и, упреждая следующий вопрос, добавил, — причем каждый следующий случай более глубок, чем предыдущий. У Занга изменения личности составили шестьдесят три процента. Он даже вспомнил историю своего клана.
— Эти семь случаев как-то связаны между собой?
— Все измененные хотя бы раз были на Побережье, — Донован пожал плечами. — А следовательно, пользовались порталами, регистрировались в Управлении, носили переговорные кольца с аварийным вызовом и так далее. Между собой не знакомы, в совместных проектах не участвовали.
— Глубина изменений коррелирует только с порядковым номером, или со временем, проведенным на Побережье, — тоже?
— Только с порядковым номером, если можно так выразиться. Чем позже произошло изменение, тем оно глубже.
— В таком случае, — поморщился Валентин, — Побережье здесь ни при чем. За последние десять лет там побывало две трети населения. Пол, возраст, род занятий? — задал он следующий вопрос.
Донован потер свой листок между двумя пальцами, и тот распух, превратившись в толстую пачку покрытой мелким текстом бумаги. Аналогичные превращения претерпел и листок, лежавший перед Валентином.
— Тут вся информация, — сказал Донован.
Валентин посмотрел на пачку Т-бумаги, и его внезапно прошиб озноб. Точно так же три недели назад он сидел за столом у Занга, разглядывая папку с бумагами.
Прекрати, скомандовал Валентин самому себе. Такое не повторяется; да и тальменов на Побережье уже не осталось.
— Хорошо, — Валентин взглянул на пару страниц, убедился, что написанное там действительно интересно, и снова посмотрел на Донована. — Какие версии приняты к отработке?
— Во-первых, — улыбнулся Донован, — обычный гипноз. Версия уже отработана и закрыта — за полным отсутствием гипнотизера.
— Рэр-визомон? — предположил Валентин.
Донован покачал головой и кивнул в сторону принца.
— Мой талисман, — сказал Акино, — лучше справляется с такими объемами информации.
Ну да, как же я сразу не сообразил, подумал Валентин. Рэр-визомон показывает прошлое в масштабе один к одному, чтобы год просмотреть, нужно год и затратить. То ли дело великий талисман…
— Во-вторых, — продолжил Донован, — ментальная магия. Версия также может считаться отработанной — нашими с вами усилиями.
Все правильно, подумал Валентин. Ментальные заклинания просмотром прошлого не отловишь, здесь нужно внутренний мир воспринимать. Впрочем, талисман принца смог бы и это — но должен же я был на чем-то стажироваться!
— В-третьих, — Донован приложил указательный палец ко лбу, — коррекция личности с помощью талисманов. Вроде наших с вами Обручей.
— Надо полагать, — нахмурился Валентин, — эта версия пока не проверена?
— Отчего же? — удивился Донован. — Версия с талисманами была отработана самой первой, еще до нашего с вами знакомства. Чисто техническая задача — спектр воздействий известен, карты талисманной активности за последние пятьсот лет в архивах имеются, поиск автоматизирован. Четыреста сорок семь случаев за двенадцать лет, среди объектов воздействия наших с вами измененных не обнаружено.
— Что же это получается, — сказал Валентин. — Гипноз отпадает, магия отпадает, талисманы отпадают? Значит, наши измененные сами по себе изменились? От хорошей жизни?
— Эта версия, — спокойно ответил Донован, — отрабатывается в настоящее время службой благоденствия.
— В таком случае, — озадаченно спросил Валентин, — нам с вами ничего не остается? Кроме, быть может, поисков нечистой силы?
— Вы совершенно правы, коллега Шеллер, — торжественно произнес Донован. — С сегодняшнего дня мы с вами займемся поиском и устранением нечистой силы. Я уже отдал соответствующие распоряжения относительно святой воды.
Валентин уставился на Донована в немом изумлении. Англичанин, несомненно, шутил, но в его шутке присутствовала изрядная доля озабоченности.
— Есть еще одна версия? — тихо спросил Валентин.
— Есть, — ответил ему принц Акино. — Очень неприятная версия. Я боюсь, что происходит что-то такое, чего мы не понимаем.
Я боюсь, повторил про себя Валентин. Принц Акино сказал «я боюсь».
Похоже, нам и впрямь придется иметь дело с нечистой силой.
— Майлз, — взмолился Валентин. — Что за нечистая сила?!
— Вам лучше знать, коллега Шеллер, — улыбнулся Донован. — Вы же первым произнесли этот термин. На мой взгляд, он прекрасно подходит к той версии, которую нам предстоит отрабатывать.
— И что же это за версия?
Донован поудобнее устроился в кресле и прикрыл глаза. Глядя на него, можно было предположить, что англичанин собирается немного вздремнуть.
— Панга — это очень странное место, — произнес Донован, словно рассказывая самому себе сказку. — Здешние магия и талисманы далеко опережают земные технологии — даже самые последние, середины двадцать второго века, о которых мне любезно поведал коллега Акино. — Валентин широко раскрыл глаза. Он впервые услышал, из какого именно века прибыл на Пангу принц Акино. — Однако абсолютное большинство пангийских сообществ до сих пор организованы по военно-территориальному принципу. Соответственно, одной из главных жизненных ценностей для большинства пангийцев является социальная значимость, проявляющаяся в виде места в иерархии власти. Для нас, людей двадцать первого века, это может показаться диким, но для любого нормального пангийца естественно стремиться к власти над возможно большим числом людей. Магия и талисманы, столь часто встречающиеся на пангийских просторах, в восприятии пангийцев являются лишь еще одним средством захвата и удержания власти. Более того, на примере тальменов мы видим, что ориентация на власть довольно часто передается землянам. Фактически, присутствующий здесь коллега Акино является единственным известным нам исключением — обладая великим талисманом, он до сих пор не предпринял попыток распространить свою власть на всю территорию Панги. — Донован демонстративно наклонил голову в сторону принца. — Однако данное исключение не должно служить поводом к потере бдительности. Ориентированные на власть, пангийцы и принявшие их ценности пришельцы век за веком используют магию и талисманы для одних и тех же целей. История учит нас, что за каждым на первый взгляд непонятным событием, будь то вызов первых пришельцев или нашествие так называемых Призрачных Бестий на Поднебесную, стоит один и тот же мотив — борьба за власть.
Донован сделал паузу, чтобы проверить, какое впечатление на собравшихся он произвел своим теоретическим отступлением. Принц Акино сидел, скрестив руки на груди и сжав тонкие губы; Валентин хмурился, догадываясь, к чему клонит Донован.
— Поэтому, — продолжил англичанин, — наша обязанность, как сотрудников службы безопасности, заключается прежде всего в том, чтобы со всей серьезностью подходить к каждому непонятному событию. Очень часто новая сила, рвущаяся к всепланетной власти, впервые проявляет себя в мелочах;
