тонкостей.
— Так где же я смогу его найти? — снова спросил Генри.
— Поуп-стрит, 286. Чуть ли не все торговцы готовым платьем обосновались в тех краях, благослови их бог, — ответил Найт. Когда Генри собирался уходить, его вдруг осенило.
— Кстати, — спросил он, — вы не были в Париже на той неделе?
К его удивлению, Найт побледнел.
— Не был! — взвизгнул он. — Конечно, не был! Я никогда не езжу в Париж, и все это знают! Я просидел здесь всю неделю, вам это кто угодно подтвердит…
— Не стоит так волноваться, — успокоил его порядком заинтригованный Генри. — Вы сказали, что переводите парижские модели, вот я и подумал…
— У меня есть глаз! — срывающимся голосом вскрикнул Николас. — Я гляжу на фотографию и вижу, как скроено платье. Мне не нужны «toiles»! — Он вдруг осекся.
— А что такое «toile»?
Немного помолчав, Николас ответил уже спокойнее:
— Помните китаянку в холщовом платье? Это и есть «toile». Только, конечно, моя собственная. «Toile» — это модель платья, скроенная и сшитая точно как оригинал, но из дешевого материала. Фабриканты одежды покупают их в Париже за бешеные деньги, между прочим. Хорошая «toile» стоит сотни фунтов. Но если фабрикант купил «toile», он волен распоряжаться этой моделью как ему угодно.
— Спасибо, — сказал Генри. — Я становлюсь образованным. Итак, вы делаете парижские модели, не покупая «toile».
— Закон этого не запрещает, — стал оправдываться Найт. — Говорю вам, я не бываю на показах. Я крою по фотографиям, на глаз.
— Это, должно быть, очень выгодно, — простодушно заметил Генри и удалился.
Задержавшись на площадке, он услышал, как Найт снял телефонную трубку и попросил: «Соедините меня с фирмой «Барри-мода». Простоять там дольше ему не удалось — появилась Марта. Инспектор не торопясь спускался по лестнице — ему было о чем подумать.
Часы показывали половину пятого. Ему оставалось еще опросить только Дональда Маккея, помощника художественного редактора, к которому, кажется, была неравнодушна Вероника. Генри ничего особенного не ожидал от этой встречи, но, как часто бывает, именно разговор с Дональдом оказался весьма интересным.
О событиях прошлой ночи Дональд не мог сообщить ничего нового. Термос он видел, тот стоял в темной комнате; в половине второго, когда Дональд покидал редакцию, термос все еще находился там. Дональд был очень занят — весь вечер он подготавливал для Патрика пробные листы макета — и бутылочки с цианом не видел, но, как и все, он знал, что циан в редакции есть, знал также, где его хранят. Рассказал он Генри и о том, как встретил на улице Горинга и как после долгих поисков в конце концов поймал такси и добрался до Баттерси. А когда Генри заговорил об отношениях Элен и Майкла, Дональд почувствовал себя совсем свободно и разговорился.
— А-а, вот вы о чем… Конечно, слышал, — сказал он. — Уж Олуэн об этом позаботилась! Но, по-моему, тут что-то не так. Не спрашивайте, что именно. Я ведь всего лишь младший сотрудник. Журнал делает эта компания — Марджори, Тереза, Тетушка и Элен. И все они, кроме, пожалуй, Тетушки, могли бы нажить состояние, работая в рекламе.
— Что вы имеете в виду?
— Только то, что говорю. Они умеют внушить людям то, что хотят. И действуют не на любительском уровне — профессионально! Может быть, я ошибаюсь, — продолжал он, — но, по-моему, вам чаще всего приходится сталкиваться с людьми, которым ваше положение внушает трепет, и они не врут вам.., по крайней мере, в мелочах. Здесь так не будет. — Он помолчал. — Я сам не все понимаю, но в этой истории насчет Элен и Майкла что-то не так.
— Вы хотите сказать, что эта история — лишь дымовая завеса, которая должна скрыть нечто другое, более важное?..
