— Расскажите-ка мне о местных врачах, — попросил он сержанта. — Во-первых, сколько их тут?
Сержант поудобнее устроился в кресле, довольный, что может чем-то помочь столь именитому гостю.
— Во-первых, доктор Герберт, — начал он. — Доктор Герберт живет на холме и лечит в основном людей богатых. Затем доктор Роберте, здесь на Хай-стрит. К этому ходят лавочники, продавцы. У докторов Бланда и Теннера — общий кабинет на Гилфорд-роуд. К ним чаще всего обращаются местные фермеры. Да, есть еще молодой доктор Ване, чуть не забыл о нем. Новенький. Он открыл прием, когда умер старый доктор Пирс. Говорят, его дела идут неважно. Вот и все. И ни один из них не знает мисс Пэнкхерст.
— Но ее фотография была во всех газетах.
— А что толку? По этим газетным фото разве можно кого опознать?
— Те, что я привез, не лучше, — уныло сказал Генри. Он вытащил из кармана конверт и взглянул на две маленькие карточки. Одна не в фокусе: Элен на балконе поливает бегонию. Вторая — паспортная фотография семилетней давности. Генри вздохнул:
— Ну ладно, там видно будет. Пойду потолкую с врачами.
В Лондон он вернулся около девяти вечера; ему пришлось выслушать бесконечные рассказы доктора Герберта о его аристократических пациентах. С трудом избавившись от него, Генри встретился с озабоченным доктором Робертсом. Их беседа была короткой:
— Никогда в жизни не видел эту женщину. Извините. У меня визит. Спешу.
За этим последовала вылазка в переполненный больными фермерами кабинет Бланда и Теннера. И в заключение Генри удалось отвертеться от настойчивого приглашения выпить стаканчик у молодого доктора Ванса.
Из всех интервью он извлек лишь один огорчительный вывод — ни один из врачей не знал Элен.
По дороге в город Генри пытался решить эту задачу. Месяц назад, в субботу, Элен была у врача. Для чего? Она не жаловалась на здоровье. В тот же день она ездила в Хиндхерст. Это, конечно, еще не означало, что доктор живет в Хиндхерсте. Она могла проконсультироваться в Лондоне, а затем поехать в Хиндхерст. Может быть, у нее там друзья. Накануне своей гибели Элен еще раз встретилась с доктором. Конечно, она могла для этого с утра съездить в Хиндхерст и вернуться. Но скорее всего врач живет не в Хиндхерсте, а в Лондоне. С завтрашнего дня он будет искать его здесь.
Повинуясь внезапному импульсу, Генри остановился возле будки телефона-автомата. Он отыскал в телефонной книге нужный ему номер. Сперва никто не отвечал. Затем хриплый голос спросил:
— Что нужно?
— Мистер Уэлш? Это инспектор Тиббет.
— Ну и что? Нашли время звонить. По-моему, мы вчера достаточно наговорились.
— Нет, с вами у меня все разговоры еще впереди, — весело отозвался Генри. — Могу я сейчас приехать?
— Черта с два. Я до смерти устал.
— Я ведь могу и насильно навязать вам свое общество, — произнес Генри. — Но надеюсь, до этого не дойдет. Мы оба хотим выяснить, кто убил Элен, не так ли? А с каждой потерянной минутой след остывает…
— Ну хорошо, приезжайте. Дорогу знаете?
— Найду, — ответил Генри. — Буду у вас через полчаса.
Он предупредил Эмми, что задержится, и сел в машину. Оказалось, что Патрик живет, в красивом, но несколько ветхом георгианского стиля доме на площади рядом с Эссекс-стрит. Повальное нашествие в этот район художников и интеллектуалов способствовало обилию выкрашенных в яркие цвета входных дверей и оконных рам, но в целом все вокруг выглядело запущенным и убогим. Не оказался исключением и дом, в котором жил Патрик Уэлш.
