могилку. Даже если все не вернется к нормальному состоянию, у нас, по крайней мере, будет место, где можно оплакать нашего ребенка, который никогда не родиться. Не знаю, в порядке ли мы сейчас, но думаю, это поможет.
— Ты привела меня на кладбище? — спрашивает он, когда мы останавливаемся на небольшой гравийной автостоянке
— Да. Не волнуйся, это хорошая идея, — я одарила его небольшой улыбкой и вышла из автомобиля.
— Хорошо. В этом я тебе доверюсь, — говорит он, выходя из машины. То, что я не могу дотронуться до него, почти разрывает мне сердце. Он выглядит чертовски сексуально в низко сидящих джинсах и черной футболке. Его волосы беспорядочно уложены так, как это делают все парни. Мне никогда ни на ком не нравилась такая прическа, пока я не встретила Деклана.
— Веди, — говорит он, и я краснею, понимая, что таращусь на него.
Я поворачиваюсь и иду в сторону надгробий моей матери и моего не родившегося ребенка. Я начинаю сильно нервничать, ожидая его реакции. Что, если он считает это настоящим безумием?
Так, чтобы потянуть время, я останавливаюсь перед могилой моей матери. Я никогда никого сюда не приводила. Я скучаю по ней. Эти четыре месяца были тяжелыми, хоть Сара приложила много усилий, чтобы восполнить пробел.
— Это моя мать, Деклан, Бетани Рид, — я делаю паузу и улыбаюсь. — Мама, это Деклан Сейдж, любовь всей моей жизни, — я чувствую, как мое лицо вспыхивает, но меня это не волнует. Я никогда в своей жизни не говорила более правдивых слов.
Он делает то, чего я ни как не ожидала: обнимает меня за талию и притягивает к себе, утыкаясь между плечом и горлом. Я дрожу от его знакомых прикосновений.
— Кто сделал эту могилу, красавица?
— Сара. Она приводила меня сюда пару дней назад, чтобы показать ее. Я чувствовала, что тебе это нужно увидеть, — я кладу руки поверх его и прижимаюсь к нему.
— Это было очень мило с ее стороны. Я рад, что ты поделилась со мной, — он делает паузу, и я чувствую, как он тихо смеется позади меня. — И познакомила меня со своей мамой.
Я поворачиваюсь в его руках, чтобы увидеть его лицо.
— Пожалуйста. Мы будем в порядке? — спрашиваю я с надеждой в глазах.
— Да, малыш. Я люблю тебя всем сердцем и сожалею, что мне потребовалось так много времени, чтобы сказать тебе это. Мне кажется, что если бы я сказал тебе это до того, как ты потеряла ребенка, ты бы не порвала со мной. Думаю, ты не чувствуешь, как я о тебе забочусь, — он кладет руки мне на плечи и потирает шею успокаивающим жестом.
— Нет, ты никогда не говорил мне, но я знала, что ты меня любишь. В том, как ты говоришь со мной, как смотришь на меня. Даже в том, как прикасаешься ко мне. У нас все произошло слишком быстро, а у меня случился выкидыш, и я подумала, что не смогу это вынести. Мысль о том, чтобы заставить тебя переносить боль со мной, убивала меня. Я знаю, что поступила неправильно. Если мне потребуется вся жизнь, чтобы все исправить, я потрачу на это каждый день. Я так тебя люблю, Деклан, что это больно. Мне было больно последние четыре месяца не только из-за ребенка, но и из-за тебя. Не думаю, что мое сердце билось до вчерашнего вечера, когда я увидела тебя в баре. Ты все для меня, и мне жаль, что я поняла это так поздно, — он вытирает слезы с моего лица, которые я даже не заметила.
— Смотри, ты говоришь это, и я чувствую себя полным идиотом. Я не мог точно сказать: любишь ли ты меня, хоть и были признаки этого. Думал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Может я и обвинял тебя последние месяцы, но я также был виноват. Ты потеряла ребенка и имела полное право злиться. Я бы подождал, пока у тебя все пройдет и действовал, как если бы ты никогда меня не покидала, — теперь я вытираю слезы с его щек.
Мы смотрим, друг другу в глаза в течение длительного времени и наслаждаемся моментом. Прекрасно, что мы можем все преодолеть. Теперь я знаю, что мне все по плечу, и я буду кем угодно и так долго, пока он будет на моей стороне. У нас есть эмоциональные проблемы, но это не важно. Мы сможем их
