Я усмехнулся и провел пальцем по ее тонким ключицам. Я мог днями исследовать строение ее тела, и мне это не надоест.
— Тело и душу? — спросил я, цитируя пьесу.
Я раскрыл губы и попробовал на вкус ее кожу. Она была такой же восхитительной, как и стон, последовавший за этим.
— Определенно, — сказала она.
— И кто теперь из нас двоих не оригинален?
Внезапный стук в дверь разрушил наши чары. В комнату просунулась голова Бенджи, помощника режиссера. Я повернулся так, чтобы закрыть собою Блисс и этот развратный корсет.
— Ребята, вы уже готовы? А то я собираюсь закрывать.
— Извини, Бен. Мы выходим буквально через секунду. — Выражение лица Бенджи оставалось скептическим. — Обещаю. Две минуты.
Как только Бенджи закрыл дверь, Блисс встала. Мне пришлось закрыть глаза, чтобы не дотронуться до нее. Этот корсет... Боже мой. Я держал глаза закрытыми, потому что только так мы выйдем отсюда через две минуты. Но даже звук того, как она переодевается, был для меня пыткой. Каждый шорох ткани и звук застегиваемой молнии вызывал яркие картинки у меня в голове. Несмотря на то, что я не мог ее видеть, я ощущал ее присутствие, особенно, когда она встала передо мной.
Ее рука обвилась вокруг моей шеи, наклоняя мою голову вперед. Я продолжал держать глаза закрытыми, но мое лицо ласкал жар ее дыхания.
— Пойдемте домой, мистер Тейлор.
Опять это имя. Я открыл глаза, и она ухмылялась. Ну что ж, мы могли бы сыграть в эту игру.
— О, мисс Эдвардс, думаю, вы заслужили остаться после уроков. — У нее сузились глаза. — Или, может, небольшого наказания.
Мне доставляло такое удовольствие видеть румянец на ее щеках.
— Ты же этого не сделаешь.
Вместо того чтобы ответить, я нагнулся и закинул ее себе на плечо. Она взвизгнула и постучала меня по спине.
— Гаррик!
— Тише, мисс Эдвардс. Я несу вас домой.
У двери за кулисами их нетерпеливо ждал Бенджи. Его хмурый взгляд усилился, когда он увидел нас.
— Во-первых, прошло три минуты. Я считал. А во-вторых, вы оба отвратительны. Такое ощущение, будто я смотрю какой-то фильм на «Лайфтайм»,
— сказал он.Я лишь рассмеялся и пожелал ему спокойной ночи. Блисс же сначала только дулась, но когда я продолжал держать ее на плече, выйдя из здания, она начала сопротивляться.
— Ну ладно, Гаррик, ты уже все доказал.
— Не знаю, о чем ты говоришь. Я ничего не доказывал. Мне просто нравится носить тебя.
— Ну ладно, тогда ты уже получил свою порцию веселья. Опусти меня.
На мгновение я остановился, делая вид, что думаю. Я воспользовался возможностью, чтобы провести рукой по задней части ее бедра.
— Я, например, считаю, что веселее его получать, — ответил я.
Я снова пошел, и то ли Блисс была парализована, то ли она действительно заинтересовалась тем, куда в следующий раз двинется моя рука, но она даже не шелохнулась.
Это продолжалось до тех пор, пока я не стал спускаться к метро, а потом она начала брыкаться
