— Три почти.
— Будем открывать?
— Наверное. Я открою, — и она, не спеша натянув на себя майку, вышла из комнаты.
Я ждала, недоумевая. Вошла Зулька.
— Это Анька.
— Кто?
— Анька пришла.
— О, господи! Откуда она?
— Не знаю. Мокрая вся… и пьяная, по-моему.
— Блин! — Я поднялась и, быстро нацепив на себя что-то, вышла.
Анька в прихожей неуклюже сдирала с себя кроссовки, теряя время от времени равновесие. Я остановилась, рассматривая этот процесс.
— Привет! — Увидев меня, с нетрезвым энтузиазмом промычала она.
— Здрасти! И откуда ты такая?
— А мы в Енисее купались! — Скинув, наконец, кроссовки, она неуверенно выпрямилась, и я заметила, что ее джинсы темные от воды.
Вышла Зулька, молча наблюдая.
— Сдурела? — Я начала злиться. — Что за глупости?! У тебя крышу сорвало??
— Ага! — Она протопала мимо меня, поворачивая на кухню. — Почему бы и нам глупости не поделать? — И она скрылась на кухне.
Я взглянула на Зульку и пошла за ней.
Анька сидела на корточках у мусорного ведра под раковиной, прислонившись к стене и уронив голову на руки..
— Что случилось?
— Ничего! — Пьяно ответила она. — Все замечательно!
— Почему ты не дома? Где ты была?
— Гуляла! Целовалась!
— С кем?
— С девушкой!
— Я потрясена. Так, ладно, давай в горячий душ и спать, — я подошла к Аньке и взяла ее за руку.
Она вырвалась.
— Не хочу! Я здесь буду. Здесь так хорошо… — и она снова уронила голову на руки.
— Всю ночь собираешься так провести?
— Ага! Мне так нравится. Вот посижу — посплю — никому не мешаю…
— Анька, перестань! Тебе нужно согреться и снять джинсы. Простыть хочешь?
— Хочу! И умереть!
— Дура! — Я снова попыталась поднять ее, но Анька яростно вырывалась:
— Оставь меня!. , я здесь…
Вмешалась Зулька:
— Ириш, не трогай ее.
— Зулька! Ты посмотри, эта балда купалась в Енисее! Заболеет заплево!
— Разберемся. Ты иди в комнату.
