интерес. Дашь духами попользоваться?
– Дам.
Инка сорвалась с места и вернулась уже с флаконом духов.
– Не понимаю тебя, Вишневская. Такой парфюм обалденный, а стоит без дела.
– Не начинай.
– А что такого? Только заходит речь о твоей мамашке бессовестной, как ты сразу тушуешься.
– Я не тушуюсь. Просто мне неприятны ее подарки.
– Можно подумать, она тебе делала много подарков! Только эти несчастные духи…
– Мне от нее ничего не нужно, – отрезала Сима.
– Ну конечно! Ты же у нас гордая! А вот я, например, вообще удивляюсь, как таких кукушек, как твоя маман, земля носит. Подкинула ребенка больной родительнице и думать забыла и о
ребенке, и о маме. Сама как сыр в масле катается, а вы…
– Я уже достаточно взрослая. Могу сама себя обеспечить. – Симу тяготил этот разговор.
– Ты же не всю жизнь была взрослой! – Инка тряхнула мудреной челкой. – Да ладно – ты! A Мария Илларионовна? Она же совсем беспомощной под конец жизни стала! Вся твоя
зарплата копеечная ей на лекарства уходила. А эта… И не надо на меня так смотреть! Что
думаю, то и говорю! Эта дрянь даже на похороны не пришла! У, ненавижу таких… – Инна в
сердцах врезала кулаком по столу. Жалобно тренькнули чашки.
– Не ломай мебель, – попросила Сима.
– Было бы что ломать, – сказала Инка, уже более спокойно.
Сима улыбнулась – вот такая у нее подруга. Режет правду-матку, не обращая внимания на
последствия, за что потом сама же и страдает. Впрочем, в данном случае у нее было
моральное право говорить такие жестокие вещи.
Они дружили с раннего детства. Жили в одном подъезде. Учились в одном классе. В детстве
Инка очень болела и больше времени проводила дома, чем в детском саду. Светлана
Ивановна, ее мама, постоянно ломала голову, куда пристроить любимое чадо. На ее работе и
слышать не хотели про больничные листы. Или работай, как все, или увольняйся. Помощь
пришла в лице Марии Илларионовны, которая к тому времени уже вышла на пенсию.
«Там, где один ребенок, там и два. Не таскай ты Инку в детский сад. Я за ней присмотрю. И
Симке будет веселее».
Так и получилось, что жили они одной семьей. Днем о девочках заботилась бабушка.
Вечером вахту принимали Инкины родители. Возможно, благодаря их стараниям Сима
никогда не чувствовала себя сиротой.
Девять лет назад Виталию Борисовичу, Инкиному отцу, предложили пост главного редактора
никому не известного, малотиражного журнала. До этого он полжизни проработал в
редакции газеты «На страже» и очень сильно рисковал, меняя маленький, но стабильный
заработок на призрачные перспективы.
– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, – сказала тетя Света, и они рискнули.
Как впоследствии оказалось, не напрасно. За несколько лет захудалое издание превратилось в
суперпопулярный мужской журнал «Хозяин жизни», тиражи которого неуклонно росли, а
вместе с ними росло благосостояние семьи Шелестов. Призрачные перспективы стали
реальностью. И вот однажды Инка сказала:
– Все, Сима, мы переезжаем.
– Куда? – Симе в тот момент показалось, что окружающий мир рушится.
– В новые хоромы, более подходящие папкиному статусу. Мне теперь в другую школу
придется ходить.
Сима разревелась. Ну почему жизнь к ней так несправедлива! Отбирает самых близких
людей…
– Ты, блин, чего сырость разводишь? – оторопела Инка. – Я же не на край света уезжаю!
