- Это было бы здорово.
- Твоя мама милая женщина. Она просто защищает тебя.
- Я знаю.
Я убираю невидимую пушинку, потому что я смотрю вниз на свои джинсы. Я раньше
ненавидела того Луи, который встречался с моей мамой. Но теперь я не могу не быть
благодарной тому, что он есть в ее жизни. И моей.
- Я не знаю, говорила ли я когда-либо Вам, но моя мама стала другим человеком, после
того как начала встречаться с Вами. Она нуждается в Вас.
Это заставляет его улыбнуться. Он откашливается и говорит
- Я хотел спросить тебя кое о чем, но никак не мог собраться с силами, прежде чем ты
уехала в программу Перезагрузки и теперь, когда ты здесь…
Он откашливается снова.
- Я хотел бы попросить, чтобы твоя мама вышла замуж за меня. Как ты к этому
относишься, Мэгги?
Глава 25.
Калеб
Я иду в сторону моего дома, самого большого на всей улице. Соседский дом Мэгги,
практически не сравним с нашим.
Я иду по кирпичному тротуару, который папа и выложили три года назад до входной
двери. Мой дом выглядит хорошо знакомым, но… в некотором смысле совершенно
чужим для меня. Я заметил, что с деревянной отделки слезает краска. Один из
водостоков отвалился, и цветы не посажены на переднем дворе. Мама обычно сажала их
каждое лето. Говорила, что так, наш дом больше похож на дом.
Она была права.
Я делаю глубокий вздох и сосредотачиваюсь на входной двери. Как вернуться домой
после того, как убежал? Если я открою дверь и зайду, как ни в чем не бывало, они
подумают, что я незваный гость. Незнакомец.
Будут ли они относиться ко мне так, как будто первый раз видят?
Я оглядываюсь на улицу позади, интересно, должен ли я отступить и забыть или войти в
дом?
Я просто могу уйти той же дорогой и исчезнуть. Никто не узнает, и это будет проще, чем
иметь дело с драмой, которая вот-вот начнется. Но исчезнуть - значит струсить.
Я не трус.
Больше нет, по крайней мере.
Я ставлю спортивную сумку на землю и звоню в дверь. Мой пульс бьется миллиард раз в
секунду, как будто я только что пробежал марафон. Различные сценарии того, какой
будет реакция моих родителей и сестры вертятся в моей голове.
Я слышу шаги. Это моя мама, папа или Лия? Я не смог подумать об этом, потому что дверь
открывается и передо мной стоит моя сестра.
Моя сестра-близнец.
Я сел в тюрьму. А у нее все еще крашенные, черные волосы, со светло-коричневыми
корнями, но ее одежда больше не такая жуткая, как тогда, когда я ушел. Вместо цепей,
свисающих на ее джинсы, она носит обычные джинсы. Ее рубашка черная под цвет волос.
В последний раз, когда я ее видел, она выглядела как смерть. Ее волосы были черными,
ногти черными, и настроение соответствовало ее одежде. Это испугало меня сначала, но
потом я разозлился. Я сел в тюрьму, чтобы она жила простой жизнью дома.Как она
посмела стать отшельником, изменить свой внешний вид и жить, как мертвая? Она не
имела права…
По крайней мере, ее ногти не черные, нет черной подводки для глаз и черной губной
