это говорю, дело в том, что когда магу блокируют дар так или иначе, сила все равно ищет выход и чаще всего находит его в снах и видениях.
Сколько я провалялась без сознания, даже не представляю, говорю честно. Не то чтобы я вырубилась начисто, нет. Периодически приходила в сознание, видела тени, скользящие вокруг меня, слышала чьи-то голоса, ощущала прикосновения. Но мне было абсолютно все равно, словно завеса тумана отделила мир настоящий и мир видений. А вот как раз этих самых видений было хоть отбавляй. Балансируя на границе сна и яви, когда время стало неестественно тягучим, я постоянно возвращалась в свой самый страшный детский кошмар. Хотя, это было скорее похоже на спрятанные в самый укромный уголок сознания воспоминания.
Когда мне было лет десять, мы с Аледаром отправились на обучение к одному очень сильному магу. Это было необходимостью, ибо все знают, что шутить с огнем нельзя, а может просто родителям надоел постоянный ремонт. Так что, с глаз вон, в кошельке вновь перезвон. Это я про экономию.
Ситуация осложнялась тем, что маг был весьма нелюдим и славе и почитанию предпочитал затворничество. Бэрр жил совсем один в небольшом домике в горах, и слыл отшельником. Но его опыт и знания были настолько велики, а заслуги столь внушительными, что все с должным пониманием относились к его чудачествам. Насколько он ушел от реальности, мы поняли только когда приехали к нему. По условиям, поставленным им же, он брал нас на месяц и никто не смел вмешиваться в процесс обучения, даже отец. Но несмотря на все это, никто и не подумал возмутиться или отказаться, настолько огромной удачей был сам факт обучения у этого прославленного мага. Бэрр был вправе наказывать и награждать нас за усердие так, как считал нужным. Аледару было немного проще, он с младенчества привык вести себя, как и подобало мужчине, а я сначала частенько плакала, обиженная как мне казалось предвзятым ко мне отношением. И действительно Бэрр не делал различия между мной и Аледаром, нагрузка у нас была одинаковая, наказания мы получали исправно, а вот слова похвалы очень редко.
Когда месяц подошел к концу, мы овладели стихией огня очень хорошо, но в нас накопилось столько недовольства и обиды, что посчитали себя самыми умными и решили своего рода отомстить Бэрру за все. Придумала и спланировала все я, брату досталась роль исполнителя.
Как же мы были наивны и глупы. Самое интересное, что я даже и не вспомню сейчас, какую именно проказу мы тогда затеяли, а вот чем это все окончилось, вспомнила очень хорошо почему-то именно сейчас.
Маг сходу разгадал весь наш тщательно продуманный план и последствия не заставили себя ждать. Аледару досталась порция розг, а мне, как подстрекательнице к бунту, прогулка по лабиринту.
Лабиринт, тогда я еще не знала что это такое. Пещеры и гроты, что в них может быть ужасного? Нам приходилось вместе с отцом бывать у гномов, и на меня громадное впечатление произвели массивные скальные своды, изящность каменной резьбы и великолепное оружие, которое по своему качеству могло сравниться только с эльфийским. И хотя ушастые превосходили горный народ по изяществу исполнения, крепости и прочности мастерства гномов они так и не смогли достигнуть. До сих пор, самыми лучшими клинками считаются те, что выполнены совместными усилиями. Но таких единицы, потому что заставить работать вместе эльфа и гнома - это из области фантастики. В общем, гор я не боялась абсолютно.
Как же я ошибалась, когда посчитала, что легко отделалась и с презрительной улыбкой сама вошла в Лабиринт.
Наутро меня вызволили оттуда, дрожащую от ужаса и сорвавшую голос от постоянных криков о помощи.
Несколько дней не могла прийти в себя, вздрагивая от каждого шороха, и начинала биться в истерике, стоило лишь погасить на ночь огонь и оставить меня в темноте. Тогда Бэрр и наложил на меня печать забвения, милосердно позволив разуму забыть о произошедшем в лабиринте. Но теперь по воле богов, видно в заклинании появились трещинки, и я начала вспоминать то, что лишь изредка приходило ко мне в
