Давид Насер преобразился, выпрямил плечи, довольно улыбнулся. Как мне показалось, Кирилл ему сейчас предложил исполнение его тайной заветной мечты. Разве мог этот, в принципе, еще молодой хавшик предположить в прошлой жизни, что ему представится такая возможность – создать свою политическую и социальную модель для общества, пусть и ограниченного размерами.
– Конечно-конечно, я согласен и постараюсь предложить вам наиболее оптимальные варианты... – Кирилл усмехнулся мягко и с пониманием, чем тут же успокоил хавшика, и тот замолчал.
Скорее всего, профессор уже погрузился в свои мысли и планирует, как лучше подойти к возложенной на него миссии. Клянусь Триединым, я еще больше восхищаюсь своим любимым мужчиной. Так много умных идей у него голове. Кирилл повернулся к Даниилу и, ожидая продолжения рассказа, уставился на друга.
– Что, ждешь окончание сказки, командир? Ну что ж. Из Салое мы ушли. Не прощаясь. Шлялись без цели в поисках пристанища, но каждый раз случалась очередная напасть. В одном городе попали в заварушку между тремя бандами, те дружно решили, что мы тоже претендуем на их территории, снова пришлось уйти, правда, предварительно значительно проредив каждую из банд...
– В Салое шахты угольные, и бандиты, тоже прикрывающиеся верой, мужиков в рабов превращают, заставляют пахать на них, – в разговор включился Эльдар Каплун, кашлянул и продолжил рассказ. – Они просчитали, что зимой все к ним за углем пойдут, и тогда королями станут... Я отказался работать, когда Тимур сломал руку, а они его еще и избили за это, потом меня тоже до полусмерти избили. Но Даниил и его друзья помогли... разогнали охранников и освободили нас и мужиков из нашей шахты. Все кто куда разбежались. Но война началась, свято место пусто не бывает, как говорится. В общем, мы напросились к ним в компанию и очень благодарны, что нам не отказали.
– Ну, помыкались мы так еще пару месяцев, – инициатива разговора вновь перешла к Ротову. – Осень на дворе, семьи на руках, а пристраиваться куда-то надо. В одном практически вымершем городке на окраине устроились, думали зиму перекантоваться, а потом решать, как жить дальше. Пока продукты и склады, еще неразграбленные, искали, наткнулись на домик главы города, а там нашли этот вездеход и мощную рацию. Так с тобой и связались...
Кирилл с сослуживцами усмехнулись, причем похожими, только им понятными улыбками, словно переговаривались мысленно.
– Кстати, – Максим, удобно развалившись на стуле, включился в рассказ, – пока добирались сюда, проезжали через Злотич, и вынужденно познакомились с местным главой... банды. Волчара. Интересный такой. Марком кличут. После одной стычки мы немного пообщались и даже неплохо, вроде. Он город под себя подмял и строит всех.
Нас к себе приглашал, но услышав о тебе, и куда мы путь держим... Я думал, он взорвется от ярости. Умный мужик, быстро успокоился и сказал, что с такими врагами лучше дружить и сотрудничать. Мы ему позывные оставили на всякий случай, мало ли, вдруг пригодятся. Единственное, он сказал, чтобы твой Лис ему на глаза никогда не попадался, а то он своими руками доделает то, что его шавки не успели.
Кирилл переглянулся с Павлом, потом с мрачным Русланом и расхохотался. Через пару минут, наконец, успокоившись, поделился своим мнением:
– Знаете, мужики, а неплохо это, торговые пути развивать будем, и чем больше знакомых и взятых под контроль городов, тем лучше для нас. Надо с ним связаться будет.
Руслан еще больше надулся. Паша, глядя на него, все никак успокоиться не мог, даже мы с Лидией во всю улыбались. Все-таки задело нашего пересмешника за живое.
Посмотрела на Наума Мосера, который сидел рядом с Назаром и неуверенно улыбался, не понимая, в чем причина смеха и, вообще, рассматривая нас подобно Лизе или Артемке. С детским любопытством, словно ему взрослые разрешили в их компании посидеть, но с условием, что не будет мешать и помолчит. Вот он и сидел, тараща серо-зеленые глаза, с азартом переводя взгляд с одного рассказчика на другого, будто ему занимательные сказки рассказывают. Не удержалась и спросила, обращаясь к Назару:
– А как вы... их встретили? – все замолчали в раз, и пропали улыбки, каждый понял, кого я имею в виду. Хотя Назар не смеялся – сидел отрешенной статуей все время нашего разговора.
