свои домыслы, решила, что с его слабенькой магией воздушника это вполне вероятная сфера деятельности, с которой он был связан в прошлом.
Резко повернувшись ко мне, Руслан успел поймать мой изучающий взгляд. Его красивые полные губы раздвинулись в усмешке, но мне показалось в ней просквозила печаль, потом он наклонился ко мне совсем близко, заставив почувствовать приятный мужской аромат и завораживающе промурлыкал:
– Пытаешься разгадать меня? Разобрать все нутро по полочкам? Значит интересен!
Я смутилась, а он, заметив мои вспыхнувшие щеки, наклонился еще ближе к моему уху, так что его горячее дыхание касалось кожи и шевелило прядки, вызывая щекотку:
– А может тогда мы поторопились с выводами? – перевел взгляд лукавых карих глаз на сура и закончил. – А, Кирилл?
Кирилл молча встал, отставил стул и скомандовал:
– Нам пора в город! Кроме Паши и Киры я с собой никого не возьму. – заметив, как побледнела Лида и уже готов возмутиться Руслан, пояснил: – Кира возьмет фотоаппарат. Как я понял, она жила в одном районе с родителями Лиды, значит, знает куда ехать. В твоем положении, Лида, тебе туда соваться нельзя! Болезнь может быть опасна для беременной, и сама подумай, тлен вокруг, холод и грязь – это нормально для тебя?!
Девушка грустно кивнула, безмолвно соглашаясь с ним, но теперь уже Павел заговорил убеждая:
– Лидуша, я все сфотаю и ты убедишься, что это твой дом, квартира... и все остальное тоже. Рус, а ты присмотришь за нашим детским садом, сам понимаешь, мало ли что...
Пока они обсуждали, я пыталась успокоиться в преддверии поездки. Но все равно боялась, хотя они меня еще вчера попросили проводить в город, но страшно однозначно. Прав Павел, мало ли что....
Мы загрузились в мой 'кешар' и резво тронулись с места. Сидя на заднем сиденье, с тоской посмотрела назад, в воротах стоял Руслан и, хмурясь, смотрел нам в след.
– Не волнуйся, Руслан за ними присмотрит... или ты уже по нему скучаешь? – Кирилл повернулся в кресле и с холодным любопытством вперился в меня.
– А ты что, ревнуешь? – не скромничая, прищурилась и спросила таким же холодным голосом. Он смотрел все так же, не меняя позы и молча. Не дождавшись ответа, призналась сама: – Я боюсь ехать в город. Боюсь за Лизу, она одна с чужими людьми, а я с вами... тоже одна. А там бандиты!
– Не доверяешь? Опять? – Кирилл оценивающе прищурился. Глаза потемнели и черная кайма, залила голубую радужку практически полностью
– А должна? Я помогла вам, вы – мне. Никто никому ничем не обязан, разве не так?
– Волчонок, в это время все должны жить мирно и вместе, а ты все отдаляешься... У каждой женщины должен быть свой мужчина, защитник, иначе в одиночку тебе не выжить.
Будто я без него не знаю как мне трудно, но еще труднее довериться кому-то и, не приведи Сила, разочароваться. И вот как, спрашивается, к ним относиться, если один за редким исключением хмурится и замыкается в себе, производя впечатление ледяной глыбы, а другой – наоборот – балагур и рубаха-парень. И между собой уже не раз погрызлись.
Мы выскочили на трассу; Павел уверено повел машину к городу. Он посматривал на меня в зеркало заднего вида, но не вступал в наш с Кириллом разговор.
– А ты что, себя мне в спутники прочишь или еще кого? – я спросила со злым ехидством, но почувствовала, как звучит мой голос со стороны: зло и... тоскливо. Сглотнула горькую слюну и, отвернувшись к окну, коротко добавила, пока Кирилл не успел ответить: – Прости! И на этом все, давай не будем продолжать этот глупый и бессмысленный разговор. Через десять минут как в город въедем надо направо завернуть, -последнее указание я дала уже конкретно Павлу.
Через полчаса мы подъезжали к нужному дому. Весь путь по городским улицам проделали в тишине, и только я коротко указывала куда ехать. С каждым прошедшим после второй волны эпидемии днем, улицы города приходили во все большее запустение.
Неестественная тишина вокруг, стаи собак бродят по улицам, ветер носит мусор по пыльным, уже
