***
Вот только Кристина слишком хорошо помнила, как прижимала сжатую в кулак ладонь и шептала, уговаривая саму себя:
- Ещё чуть-чуть. Сейчас он уйдет...
Потом, накинув халат, собрала его вещи, сложив на стул, а не в шкаф.
Вернувшись и увидев аккуратную стопку, он все правильно понял, ему больше не предлагали остаться.
Когда же Никита ушел, Кристина, закрыв за ним дверь, вернулась в спальню и, упав на простыню, хранившую запах его тела, разрыдалась. О да, она отлично умела играть стерву, но это не означало, что ей не больно. Вот только ему об этом знать незачем.
Крис не могла рыдать в ресторане, она изображала равнодушие и расчет сейчас, но как же болело все внутри! Все, что налаживалось в последний год, пока Никита был рядом, разлетелось вдребезги в ресторане, когда она увидела, что он целует другую. Так же, как целовал когда-то её. А сейчас эти осколки рвали и кололи изнутри.
Совсем чуть-чуть утешало только одно - его задело её равнодушие. Все вышло по её. Она бросила ему в лицо то, что он, наверно, хотел сказать ей. Стала зеркалом, равнодушно отразившим чужие чувства. Сохранив то единственное, что еще стоило беречь - собственную гордость. Не унизилась, не скатилась в истерику. Она хотела, чтобы он видел её такой же, как и все вокруг - сильной. Стервой, которая использует окружающих, думая только о себе. Пусть видит, что ей все нипочем. Но поплакать без посторонних зрителей, выплескивая боль, отчаяние и одиночество, это её право. Никто не сможет у неё это забрать.
Надежд на то, что кто-то есть рядом - больше нет. Нет, Ник вероятно есть, но только теперь уже не ее, а абсолютно чужой. Жаль, ей не удалось сегодня заставить его навсегда уйти из её жизни...
Но банально использованным он все же себя почувствовал. И, судя по всему, это явно ему не понравилось. Мальчик захотел получить реванш, да еще и на своем поле? Он получит такую возможность. Иначе весь сегодняшний спектакль станет просто фарсом. Права на слабость у нее нет, поэтому чего бы это ни стоило, эта роль будет сыграна до конца.
Впрочем, и какая-то правда в её словах была. Зачем ей другой любовник? Чтобы опять поверить и разочароваться? Она не хотела этого. А, глядя на этого мужчину, она не расслабится, не забудет, как это больно, когда ты любишь и веришь, а тебя предают. Новое рыдание сорвалось с губ.
***
- Ну что ж, все ошибаются, - пауза. Крис посмотрела на него задумчиво, а потом, словно решившись, продолжила. - Только знаешь, тогда я действительно тебя любила, - Ник вскинул опустившуюся, было, голову. - Ты знал, так ведь?
- Я предполагал. До того уговора я был уверен, - он не мог смотреть ей в глаза, и разглядывал стену. - И поэтому твоя реакция, когда я пришел тогда к тебе, взбесила меня, - Никита заговорил быстрее. - Я сам не знал чего ждать. Но когда ты описала все так, то просто не смог пересилить себя, и заговорить о том, что действительно испытывал, чего хотел. Потому что решил, что ошибся. И сам выдумал твою любовь. Потому что мысли о ней как-то грели, что ли... Не знаю, я был слишком растерян в тот момент. - он посмотрел на Крис. - Так я оказался прав.
- Ты был прав, на тогда любовь была, - она взглянула на него с печалью. - Но, ты её убил, Никита. Тем вечером, когда я увидела тебя с другой - начал, а потом добивал, планомерно и мучительно. Но я за что-то цеплялась, сама не понимая - зачем. Наверно, каждому хочется верить, что его любят. Пусть не горячо и нежно, - Ник помрачнел после последних слов. - Но хоть как-то. Без такой веры сложно Ник. Очень. Или если уж не любят тебя, можно просто любить самому.
- Я чувствовал это. Все-таки, несмотря на наш уговор у нас ведь был не только секс, - на это Крис хмыкнула:
- С чьей стороны, Никита? - у него на скулах заходили желваки - вопрос был не в бровь, а в глаз. - Ты первое время весьма активно демонстрировал всех своих кукол. Уж не знаю, с чего потом угомонился.
