стоял в горле и не давал завыть в голос. В зеркале вместо красивой и гордой девушки отражалась, жертва изнасилования с потеками туши на лице, прокушенными губами, отпечатком ладони на скуле, про тело говорить не буду, потому что смотреть на него страшно. Залезла под душ, холодный ледяной. В сознании было пусто, ни одной связной мысли, такое ощущение, что меня просто напросто заморозили. Я даже не чувствовала ничего, кроме отвращения к своему телу в зеркале. Какое-то заторможенное спокойствие. Ноль эмоция. И понимание, что он сделал, это против моей воли убивало мое сердце медленно и мучительно, как нож в сердце, много ряд подряд. Слезы все текли и не могли остановиться. Я, молча, стояла под холодной водой пока пальцы на руках и ногах не посинели. Вернулась в комнату. Я не знала что мне делать, кому что говорить и говорить ли вообще, но...Я не хотела уходить из его жизни, но позже мне в ней не место. Быстро подошла к гардеробной, вытащила с полки дорожную сумку и напихала вещей, кинула черную сумку, данную мне еще отцом много лет назад. Там кредитки, на первое время хватит. Начала одеваться, натянула на себя белье, когда из комнаты ослышался стон. Тихо вошла в спальню, в белье, но хрен с ним. Посмотрела на лежащий в кобуре пистолет. И решила прихватить его с собой...мне терять уже нечего и жить мне тоже...уже не зачем! ***** Далимир. Медленно открыл глаза, голова трещала, в ушах вата, почему-то мне было не по себе. Так я не понял, а что я делаю в спальне Лейлы, да еще и без штанов, так сказать весь готовый к действию. Посмотрел на смятую постель другой половины, взгляд зацепился за пятно... Нет, не может быть. Я ведь не мог! Или мог? Память услужливо подкинула картинки произошедшего, и я от боли застонал. Что я наделал? Заметил стоящую в одном белье Лейлу, она выходила из спальни. Не смотря на то, что я сделал, и что она пережила по моей вине, пах затвердел, и захотелось тотчас опрокинуть ее на кровать и заняться любовью. Она, молча и спокойно, вышла за дверь, в руке заметил свой пистолет. Все внутри похолодело от страха. Блять, матов на себя не хватает. Простить меня нельзя, да и сам я себя не прощу. Но зачем ей мой глюк? Быстро сорвался с места и побежал за ней. Голова кружилась с бодуна, но в косяк я вписался и в коридоре схватил малышку за руку и повернул к себе лицом. То, что я увидел в ее глазах, пригвоздило меня к полу и заставило все слова, и мысли уйти на покой. Такого безразличного и пустого взгляда я никогда и ни у кого не видел. Что я сделал? Что сотворил с ней? Потерял навсегда... - Никогда больше не смей ко мне прикасаться Далимир! - рявкнула малышка, и послышался выстрел. Боль опалила ногу, закричал, падая на пол. Охренеть, так в меня еще не стреляли, хотя видит Бог, я заслужил не одну пулю от этой девушки. Она стояла в одном белье, правой рукой сжимая пушку, рука ее дрожала, а в глазах стояла боль. - Прости, я целилась в голову! - сказала, как отрезала, значит убить, после всего этого она меня не смогла, уж кому как не мне знать, как она стреляет. Это хорошо, потому что значит есть шанс на...А на что собственно? Не на что! Я сам себе этого никогда не прощу. Малышка развернулась и ушла вниз, я же так и остался сидеть у ее комнаты, пережимая щиколотку рукой, что бы кровь фонтаном не била и проклинал себя как мог. Я ее принудил, заставил. Я ее изнасиловал, а должен был защитить, даже от самого себя. Я не мудак и не дебил. Я моральный урод, имбицил который ничего кроме ненависти недостоин... Через пару минут послышался шум с первого этажа, ко мне поднялись врачи и Руслан. Похоже, маленькую он видел и прекрасно понял, что я натворил. - Я не ударю тебя лишь потому, что Лейла просила тебя не трогать, хотя видит Бог я готов тебя убить сука! - со злости он саданул кулаком по стене. - Я не понимаю Дамир, что тебе нужно. И не знаю, за что она тебя любит даже сейчас. Ты годами делал вид, что ее чувства это ничего больше чем детская влюбленность, а сейчас что решил показать кто в доме хозяин? - еще один удар. - Мать твою, каким нужно быть идиотом, что бы отвергать любовь такой женщины? А ты мало того еще раз за разом делаешь ей больно... не понимаю сколько ты будешь обманывать себя, что ее ты не любишь. И плевать, что там Шамиль говорит. Ты, ты и никто другой стал для нее всем в это сраном мире, а сейчас взял и разрушил все... Мне стыдно, что я называл тебя другом Дамир, ты урод, моральный урод, раз такое сделал с ней, можно подумать ей мало от жизни досталось... Да что я распинаюсь тут, тебе ведь плевать на это, - он посмотрел, как врачи обрабатывают рану и зло усмехнулся. - На ее месте я бы не промахнулся. Лейла сказала, что видеть тебя не
Вы читаете Жизнь на грани...
