выжила из меня все силы.
- Ко мне, -спокойно ответил Вова, не отводя взгляда от дороги.
Дорога заняла минут 30. Мы подъехали к высокому многоэтажному зданию. Волков припарковался машину у самого подъезда и открыл мне дверь. Зайдя в подъезд, мы поднялись на 3 этаж и Вова открыл дверь, приглашая меня зайти внутрь своей квартиры. В коридоре он включил свет и я смогла рассмотреть его жилье. Квартира была достаточно просторной. Коридор был длинным и широким, первая дверь вела в огромный зал с широкой аркой на кухню, затем шли комнаты. Я не знала какие, так как прошла сразу в зал. Мне было неудобно рассматривать их так сразу. Вова подошел к бару и предложил мне выпить, я отказалась. Тогда он налил только себе. Было сразу понятно что он жил здесь один, и думаю вообще не приглашал сюда женщин. Все было слишком грубым и холодным - мужским. Черно-белые тона, небольшой телевизор, длинный полу круглый диван посередине зала, маленький деревянный столик около него, большая барная стойка, за ней кухня. Ни одной картины или вазы, единственно что было теплым это большой пушистый белый ковер на полу.
- Так расскажи мне о себе Лина , - прервал мое изучение Вова, - расскажи про своего любовника Костю, который так хорошо к тебе относится, что готов продать тебя и подставить твоего брата, расскажи про свою хорошо оплачиваемую работу не в издательстве - он сделал ударение на последнем слове. Я повернулась к нему лицом и видела, как Вова облокотился на барную стойку и ждал моего рассказа.
- Что ты знаешь про Костю, - что ж наверное пришло время высказаться, - я встретила его когда попала с братом в детский дом, мне было пятнадцать когда он изнасиловал меня, - я села на диван, мне было тяжело говорит об этом, я вообще почти никому не рассказывала про свою жизнь, - с тех пор он не оставлял меня в покое, что я могла сделать, я просто слабая женщина, он пообещал, что меня и моего брата не трону другие, если я буду хорошо себя вести, а если нет, - я подняла на него свой взгляд, - ты сам прекрасно знаешь ваши методы уговоров. Вова молчал, видно было что он все понимал, так как вместо холода в глазах появилось сочувствие. Но мне не хотелось его жалости.
- Мне нужно было продержаться совсем немного, - я продолжала, отведя от него свой взгляд, мне было тяжело смотреть Вове в глаза, - я нашла работу в издательстве и поступила в институт, я собиралась переехать в общежитие, но здесь у Кости были другие планы, - тут я собралась с силами и посмотрела ему в глаза, - он отвез меня в клуб и получил за меня 4 тысячи, так что ты не первый кто меня купил, - я увидела как у Вовы задергались мышцы на руках, - честно, я пыталась очень плохо танцевать, - с грустной улыбкой сказала я, - но Костя доходчиво объяснил мне что, тогда мне придется зарабатывать другим способом. Я выбрала танцы. И самое жуткое из этой истории, что я все эти четыре года отдавала свое тело человеку который все равно подставил моего брата и затянул его на дно. Мои страдания и жертвы были совершенно напрасными. Я грязная, и за это я себя ненавижу, ненавижу обстоятельства в которых оказалась, я ненавижу Костю, который так жестоко вмешался в мою судьбу. Ты сам столько раз унижал меня, что я почти поверила, что я такая и есть.
Я видела как оно поставив свой стакан, оттолкнулся от барной стойки и направился ко мне. Я не слышала его шагов, они были медленными и легкими. Вова взял меня за руку и заставил встать. Долго смотрел в мои глаза, а затем просто крепко обнял, так нежно и мягко, что у меня побежали слезы.
- Ну что ты глупая, не плачь, тебя больше никто не обидит, я тебе обещаю - он стал гладить мои волосы, - ты самая чистая и прекрасная девушка на свете.
Я ощутила нежные прикосновение его губ к моей голове, волосам, он стал целовать мои глаза, а затем и мои губы. Я почувствовала соленый вкус у себя во рту. Вова поднял меня на руки и отнес в свою спальню. Мы не занимались любовью, он раздел меня и уложил в кровать, накрыв одеялом. И сам лег рядом со мной почти не раздеваясь, он гладил меня по голове как маленького ребенка. Вова стал рассказывать смешные истории из своей жизни пытаясь меня отвлечь и за это я была безмерно благодарна ему. Я понимала, что это был совсем другой человек, тот которого я совсем еще не знала, и думаю, что таким его не знал никто. Я начинала улыбаться, когда он с завистью рассказывал о своих проделках с Сергеем, когда они были еще совсем пацанами. Уже засыпая я слышала, как он что-то шептал мне.
И впервые за тринадцать лет, после смерти родителей, я спала спокойным нормальным сном. Мне
